ОМСКИЕ БОЛЬШЕВИКИ В АВАНГАРДЕ БОРЬБЫ ТРУДЯЩИХСЯ ПРОТИВ БЕЛОЧЕХОВ И БЕЛОГВАРДЕЙСКОГО ВРЕМЕННОГО СИБИРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА — Страница 2

Учебная Знание — Сила Учебная Омские большевики в авангарде борьбы против белогвардейцев и интервентов (июнь 1918 — 1919 годы)

Омские большевики в авангарде борьбы против белогвардейцев и интервентов (июнь 1918 — 1919 годы) — ОМСКИЕ БОЛЬШЕВИКИ В АВАНГАРДЕ БОРЬБЫ ТРУДЯЩИХСЯ ПРОТИВ БЕЛОЧЕХОВ И БЕЛОГВАРДЕЙСКОГО ВРЕМЕННОГО СИБИРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

Страница 2 из 5

ОМСКИЕ БОЛЬШЕВИКИ В АВАНГАРДЕ БОРЬБЫ ТРУДЯЩИХСЯ ПРОТИВ БЕЛОЧЕХОВ И БЕЛОГВАРДЕЙСКОГО ВРЕМЕННОГО СИБИРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

Установление власти Советов в результате победы Великой Октябрьской социалистической революции и осуществление первых ленинских декретов встретили бешеное сопротивление эксплуататорских классов. Разбитые в великих октябрьских боях в Петрограде и Москве силы контрреволюции не сложили оружия и вели отчаянную борьбу против Советской власти и в центре, и на местах. Организациям Коммунистической партии и органам Советской власти пришлось уделить много сил и времени борьбе с контрреволюцией.

Омская большевистская организация, руководившая борьбой трудящихся против внутренней контрреволюции, вместе с тем вела огромную созидательную работу. Под руководством омских большевиков созданы были органы Советской власти в Омске и Омской области, осуществлялись ленинские декреты, проводилась организация отрядов Красной гвардии и Красной Армии, устанавливался рабочий контроль на омских предприятиях, проводилась национализация фабрик и заводов. Омские рабочие, как и рабочие всей страны, пришли под руководством Коммунистической партии к управлению социалистической промышленностью.

Выполняя указания В. И. Ленина, Омская большевистская организация вела ожесточённую борьбу за хлеб, за оказание помощи продовольствием пролетарским центрам и фронту и добилась больших успехов в этом деле. В январе 1918 г. было отправлено в центр 587 тысяч пудов хлеба, в феврале 1867 тысяч пудов, в марте — 3309 тысяч пудов. Отряды омских красногвардейцев сопровождали продовольственные грузы в Москву и в Петроград. Красногвардейцев, сопровождавших первый эшелон с продовольствием в Петроград, принял В. И. Ленин.

Однако мирная созидательная работа трудящихся нашей страны была прервана сначала вероломным нападением германских империалистов, а затем интервенцией, организованной бывшими союзниками России — США, Англией, Францией. Империалистические правительства этих стран встретили Великую Октябрьскую революцию с чувством нескрываемой ненависти. Империалистические хищники не могли примириться с тем, что их хозяйничанью в России пришел конец.

«Иностранные империалисты не могли примириться с существованием страны, где у власти стояли рабочие и крестьяне и своим примером оказывали революционное воздействие на трудящихся капиталистических стран. Монополисты не хотели потерять миллиарды рублей, данные взаймы царизму и буржуазному Временному правительству, не хотели расстаться с огромными прибылями в России, где владели шахтами, заводами, рудниками и т. п. » [ История КПСС, Госполитиздат, Москва, 1959, стр. 275 ]. Они боялись, что успехи Советской власти послужат заразительным примером для трудящихся всего мира. Они ненавидели Советскую власть потому, что она отказалась продолжать войну в интересах американского и англо-французского капитализма. Империалисты стран Антанты ненавидели Советскую страну, осуществившую великие принципы равенства всех народов. Успехи народов Советской страны показали трудящимся колониальных и полуколониальных стран путь к свержению ига колониального рабства. Империалисты США ненавидели Советскую власть за то, что их агрессивные планы утвердить свое господство над всем миром были сорваны победой Великой Октябрьской социалистической революции. Западноевропейские и американские капиталисты и мысли не могли допустить о мирном сосуществовании двух систем: социалистической и капиталистической. Вся политика империалистических государств по отношению к России после Октября определялась их звериной ненавистью к Советской власти.

Так как сил внутренней контрреволюции оказалось недостаточно, чтобы свергнуть Советскую власть, а ставка на то, что кайзеровская Германия удушит молодую Советскую страну, также была сорвана заключением Брестского мира, то США и Антанта перешли от тайной к открытой военной интервенции. Главными организаторами интервенции являлись правящие круги Соединенных Штатов Америки, Англии, Франции и Японии.

9 марта 1918 г. англо-французы высадили десант на севере России, захватив Мурманск. 5-го апреля 1918 г. японские империалисты, договорившись с США, высадили свой десант во Владивостоке. США тайно поддерживали интервентов, а для обмана мирового общественного мнения заявляли об отрицательном отношении к интервенции. Но когда интервенты добились успехов, то американские империалисты решили выступить открыто против Советской страны, так как они боялись, что их конкуренты обделят США при разделе России. В начале июня 1918 г. в Мурманске был высажен американский десант.

Начиная интервенцию, империалисты рассчитывали на помощь со стороны белогвардейцев. «Англо-японские капиталистические хищники, пойдя в поход на мирную Россию, рассчитывают еще на свой союз с внутренним врагом Советской власти, — писал В. И. Ленин, — Мы знаем хорошо, кто этот внутренний враг. Это — капиталисты, помещики, кулаки, их сынки, ненавидящие власть рабочих и трудовых крестьян, крестьян, не пьющих крови своих односельчан» [ В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 38 ].

Русская буржуазия предала родину, потому что «когда дело касается до классовых прибылей, буржуазия продает родину и вступает в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземцами» [ В. И. Ленин., Соч., т. 28, стр. 9 ]. Русские белогвардейцы помогали интервентам осуществлять их планы раздела России.

Стремясь к разделу России, империалисты большое значение придавали захвату Сибири. Неисчерпаемые запасы Сибири (сибирская пушнина, золото, серебро, сибирский хлеб, масло, мясо) привлекали западноевропейских и американских хищников. «Сибирь — это пшеничное поле и пастбища для скота, имеющие такую же ценность, как и ее минеральные богатства» [ А. Березкин, США — активный организатор и участник военной интервенции против Советской России, Москва, 1952, стр. 41 ], — так заявлял американский сенатор Шерман. Иноземные капиталисты, пользуясь покровительством царских властей, захватывали в свои руки природные богатства Сибири. Особенно усилился экономический захват Сибири иностранными капиталистами после проведения Сибирской железной дороги в конце XIX века. Крупнейшие капиталисты: американец Гувер и англичанин Уркварт хищнически эксплуатировали огромные лесные массивы и горные промыслы Сибири. Английское общество «Лена-Гольдфильс» являлось фактическим хозяином золотопромышленности всего Ленского района. Организованная американскими миллионерами Русско-Азиатская корпорация захватила в свои руки ряд свинцово-цинковых и серебряных рудников в Восточной Сибири и на Алтае.

Иностранные капиталисты в Сибири получали чудовищные прибыли, наживаясь на беспощадной эксплуатации сибирских рабочих. Русские рабочие получали крайне низкую заработную плату. Обращение с рабочими было очень грубое. Иностранные капиталисты считали русских рабочих людьми «низшей расы».

В зависимости от иностранного капитала находились банки, финансировавшие сибирскую промышленность и торговлю: Русско-Азиатский банк, Сибирский торговый банк, Русский торгово-промышленный банк и др.

Таким образом, командные высоты в сибирской промышленности были захвачены иностранными капиталистами. Не лучше дело обстояло и с экспортом за границу сибирского сырья. Иностранные капиталисты, захватили в свои руки вывоз из Сибири пушнины. Иностранные фирмы скупали по пониженной цене и вывозили за границу сибирскую пушнину, затем после обработки ввозили в Россию готовые меховые изделия, продавали их по повышенной цене и, таким образом, дважды получали прибыль от операции с пушниной. В руках иностранцев — англичан, датчан, немцев, американцев и др. — были скупка и вывоз за границу сибирского масла. Экспорт масла из двух губерний Западной Сибири рос быстрыми темпами: в 1894 г. было вывезено всего 400 пудов масла стоимостью в 4 тысячи рублей, в 1900 г. — уже 1050 тыс. пудов на 11886 тыс. руб., в 1907 г. — 3413 тыс. пудов на 44513 тыс. руб., в 1912 — 4459 тысяч пудов на 68 миллионов рублей [П. И. Лященко, История народного хозяйства СССР; т II 1952, стр. 526.]. Иностранные капиталисты быстро наживались на экспорте масла. Так, например, датчанин Рандруп, начавший в Омске свою карьеру с открытия конторы для скупки масла, вскоре превратился в крупного капиталиста. Иностранные фирмы, особенно немецкие, проделывали с сибирским маслом мошеннические операции: высокие сорта сибирского масла продавали в другие страны (немцы в Англию, например), как высокосортное немецкое масло, а под видом сибирского масла вывозили низкопробные сорта, и этим сбивали на мировой бирже цены на сибирское масло. Такие же операции проделывались и с сибирским хлебом, щетиной, яйцами, вывоз которых из Сибири в предвоенные, годы непрерывно возрастал.

В результате мошеннических операций иностранных капиталистов цены на сибирское сырье были низкие, и капиталисты быстро наживались на торговле сибирским сырьем. Огромные барыши давал американским, английским и др. капиталистам ввоз в Сибирь оборудования для маслопромышленности и сельскохозяйственных орудий. Американская «Международная компания жатвенных машин в России» ( контора для Сибири находились в Омске) была монополистом в деле снабжения сибирского крестьянства сельскохозяйственными машинами. Еe агентства были разбросаны по всей Сибири. Машины сбывались сибирским крестьянам втридорога.

Омский завод сельскохозяйственных машин Рандрупа перед войной делал миллионные обороты и давал владельцу неслыханные прибыли (до 30 процентов в некоторые годы). Для охраны интересов иностранных капиталистов в крупных городах Сибири (в том числе и в Омске) учреждены были вице-консульства США, Англии и др.

Во время первой мировой войны и при Временном правительстве усилилось проникновение в Сибирь американского капитала. Американцы взяли в свои руки контроль над Транссибирской железнодорожной магистралью. Американские капиталисты вынашивали планы полного экономического захвата Сибири. Конкурентом западноевропейских и американских капиталистов в Сибири являлся японский капитал, также стремившийся использовать в своих хищнических целях Дальний Восток и Сибирь.

Установление Советской власти сорвало планы капиталистических хищников, поэтому правительства капиталистических государств через своих представителей в Сибири оказывали всяческую помощь местным белогвардейским организациям. По Сибири шныряли американские, японские и другие шпионы, налаживавшие связи с сибирскими эсерами, меньшевиками, областниками, контрреволюционным офицерством. Большие надежды империалисты возлагали на сибирских областников, которые хотели оторвать Сибирь от России. Областники созвали в январе 1918 г. свой съезд— так называемую Сибирскую областную думу. Томский Совет рабочих и солдатских депутатов в ответ на наглые контрреволюционные выступления областников на этом съезде разогнал 26 января 1918 г. Думу и арестовал часть ее членов. Уцелевшие от арестов члены Думы собрались 27 января 1918 г. в Томске на конспиративной квартире и образовали Временное Сибирское правительство во главе с авантюристом эсером П. Дербером. Правительство Дербера, чтобы быть поближе к интервентам, перебралось на Дальний Восток, а для Западной и Восточной Сибири образованы были эсеровские Западносибирский и Восточносибирский комиссариаты, подготовлявшие в подполье вооруженное восстание. При содействии агентов правительств США и Антанты в ряде городов, в казачьих станицах и селах Сибири создавались боевые контрреволюционные отряды из офицеров, купцов, кулаков. Видную роль в организации контрреволюционного подполья играли сибирские эсеры.

Иностранные консульства в Сибири являлись центрами шпионажа. Так, например, 10 мая 1918 г. Чрезвычайная комиссия в Омске раскрыла контрреволюционную группу, организованную немецким шпионом, германским вице-консулом Ганом. Характерно, что в одной группе с германским вице-консулом действовал и великобританский вице-консул Рандруп. В группу входили омские капиталисты: немец Штумпф, крупный арендатор, и русский купец Липатннков. Японское правительство непосредственно и открыто помогало прославившемуся своими зверствами атаману Семенову.

Готовясь к открытой интервенции, империалисты США и Антанты в качестве одного из основных плацдармов для нанесения смертельного удара Советской стране наметили Сибирь. Английский министр иностранных дел Бальфур писал Вильсону: «Помощь (русским белогвардейцам — М. Н. ) может быть оказана только двумя путями: через северные порты России в Европе и через ее восточные границы в Сибири. Из них Сибирь, пожалуй, наиболее важна и вместе с тем является наиболее доступной для тех сил, которыми могут располагать сейчас державы Антанты» [Ллойд Джордж. Военные мемуары, т. IV, стр. 87—88.].

Собираясь начать нападение на Советскую страну с Сибири, империалисты рассчитывали на то, что сибирский пролетариат, сравнительно малочисленный, разбросанный на огромных просторах Сибири, не сможет оказать им значительного сопротивления. Они рассчитывали также на поддержку со стороны казачьей кулацкой верхушки и зажиточного сибирского старожилого крестьянства. Они принимали в расчет и то обстоятельство, что Сибирь после Октябрьской революции была наводнена бежавшими из Европейской России представителями эксплуататорских классов. Интервентов привлекали также огромные продовольственные и сырьевые богатства Сибири. Географическое положение Сибири, ее широкие и слабо защищенные морские и сухопутные границы представляли значительные удобства для нападения и создания плацдарма для интервенции.

Начало интервенции на Дальнем Востоке и в Сибири положила высадка японцами десанта во Владивостоке 5 апреля 1918 г. Империалистические правительства для захвата Сибири использовали чехословацкий корпус, сформированный в России из чехов и словаков, мобилизованных во время первой империалистической войны в Австро-Венгрии и сдавшихся в плен русским. Временное правительство из чехословацких частей пыталось создать опору контрреволюции. Их предполагал использовать Корнилов во время своего мятежа, на чехословаков возлагало большие надежды Временное правительство в Октябрьские дни. После Октябрьской революции среди чехословаков началось классовое размежевание. Часть военнопленных — рабочих вступила на революционный путь, присоединилась к русским рабочим и крестьянам, установившим власть Советов. 14 января 1918 г. в Москве на чехословацком рабочем митинге была принята резолюция, приветствовавшая русскую революцию [«Правда», 7 февраля, 1918 г.]. Многие из чехословаков, находившихся в России, вступили в ряды Коммунистической партии и с оружием в руках защищали Советскую страну. В течение марта — мая 1918 г. покинуло ряды чехословацкого корпуса и вступило в Красную Армию 6 тысяч чехословаков. Уже после того, как вспыхнул контрреволюционный мятеж, около 3 тысяч чехословаков перешло в ряды Красной Армии. Около 12 тысяч чехословаков героически сражались в рядах Красной Армии, из них половина погибла в боях за власть Советов [История гражданской войны в СССР, т. 3. стр. 185.].

Однако большинство военнопленных чехословаков плохо разбиралось в событиях, верило своему командованию. Командование же состояло из контрреволюционного офицерства. Оно выполняло указания «Национального Совета» — эмигрантского чехословацкого правительства, находившегося в Париже. Это правительство во главе с Т. Масариком и Э. Бенешем было верным прислужником империалистических руководителей Антанты и враждебно относилось к Советской власти. Выполняя указания своих хозяев — французских и др. империалистов, оно толкнуло чехословацкий корпус на путь открытого вооруженного мятежа.

Империалисты, организаторы интервенции, чехословацкое буржуазное правительство, заграничная продажная пресса, русские белогвардейцы, явно искажая факты, пытались доказать, что Советская власть «вынудила» чехословаков, настаивая на их разоружении, поднять восстание. Однако эту необоснованную версию опровергают даже такие свидетели, как командовавший американским экспедиционным корпусом генерал Грэвс, который писал в своих воспоминаниях: «Безусловно, чехам никогда не грозила опасность агрессивных актов со стороны Советов…. Чехи были нападающей стороной… Советы хотели избавиться от присутствия чехов в Сибири и были готовы во многом пойти им навстречу и помочь им достигнуть той цели, к которой чехи, по их собственным словам, стремились» [ В. Грэвс, Американская авантюра в Сибири, 1932, стр. 39 ]. Об этом свидетельствуют многочисленные документы. Французский посол в России Нуланс 18 мая 1918 г. сообщал командованию чехословацкого корпуса: «союзники желают чтобы чехословацкие части остались в России и образовали ядро союзной армии против большевиков» [ История гражданской войны в СССР, т. 3, стр. 183 ].

Посол США Фрэнсис писал сыну: «В настоящее время я замышляю помешать, если возможно, разоружению 40 тысяч, или больше чехословацких солдат, которым советское правительство предложило сдать оружие» [ История гражданской войны в СССР, т. 3, стр. 183 ].

Чехословацкий мятеж был тщательно подготовлен и организован силами международной контрреволюции… «Чехословацкое движение, — говорил В. И. Ленин, — было одним из звеньев, давно рассчитанных на удушение Советской России систематической политикой англо-французских империалистов, с целью втягивания России снова в кольцо империалистических войн» [ В. И. Ленин, Соч., т. 28, стр. 1]. С 1(14) по 10(23) ноября 1917 г. в Яссах происходило секретное совещание представителей Антанты. На этом совещании было принято решение об использовании чехословацкого корпуса для борьбы против Советской России [ История гражданской войны в СССР, т. 3, стр. 182 ].

США и правительства Антанты подкупили руководите лей буржуазного чешского Национального Совета Масарика, Бенеша и др., которые дали указания командованию чехословацкого корпуса в России об организации контрреволюционного мятежа [ А. Кунина, Провал американских планов завоевания мирового господства в 1918—1920 гг. Москва, 1951, стр. 49 ].

Разоблачая сговор реакционных кругов Чехословакии с англо-французским империализмом против Советской России, Центральный орган Чехословацкой коммунистической группы «Прукопник свободы» в статье «Французские миллионы» 28 июня 1918 г. писал, что за период от 7 марта 1918 г. и до выступления белочехов в России правительство Чехословакии получило от английского и французского правительств около 15 миллионов рублей и продало чехословацкую армию империалистам Англии и Франции[ В. И. Ленин, Соч., 28, стр. 2. ].

Командование чехословацкого корпуса, готовясь к мятежу, изгнало из корпуса несколько сот человек сочувствующих Советской власти, которые впоследствии вступили в Красную Армию. Вместе с тем в корпус принимались белые русские офицеры. В корпусе было столько офицеров, что на каждых 16 солдат приходился один офицер. В чехословацких частях была установлена суровая дисциплина. Открыто велась контрреволюционная агитация, особенно усилившаяся после заключения Брестского мира. Чехословацкие офицеры распространяли среди солдат провокационные слухи о том, что Советское правительство дало согласие выдать их Австро-Венгрии, где их ждет неминуемая казнь. Командование обещало солдатам в случае выступления против Советской власти повысить жалование с 5 до 200 рублей [ «Исторический журнал», № 12, 1940, стр. 52. Статья П. Софинова  «Чехословацкий мятеж» ]. Оно обещало солдатам богатую военную добычу в закаченных городах.

В то время, как командование корпуса готовилось к мятежу, агенты империалистов за границей, чтобы дезориентировать общественное мнение, распространяли слухи о том, что, мол, в Сибири германские военнопленные пытаются захватить в своп руки железную дорогу и сорвать продвижение чехословаков на восток и что, следовательно, чехословакам придется силой пробивать себе дорогу на Восток. В Берлине же распространялись провокационные слухи, что в Сибири вокзалы заняты вооруженными бандитами, которые не дают германским военнопленным возможности возвратиться на родину. Международные провокаторы пытались, распространяя эти слухи, доказать необходимость вооруженного вмешательства в дела России.

Советское правительство предлагало сначала руководству чехословацкого корпуса эвакуировать бывших военнопленных чехов на родину через Мурманск и Архангельск. Однако руководство чехословацкого корпуса, подстрекаемое англо-французскими империалистами, не приняло прсдложение Советского правительства и, имея уже готовый план мятежа на Транссибирской магистрали, настойчиво добивалось отправки чехов через Владивосток. Советское правительство предлагало также чехам остаться в Советской России до конца войны, выбрать себе работу и получить право на добровольное вступление в ряды Красной Армии. Но это предложение Советского правительства было скрыто чехословацким командованием от солдат [ «Исторический журнал», № 12, 1940, стр. 51. Указ. статья П. Софинова. ]..

Советское правительство 26 марта 1918 г. в телеграмме представителям корпуса дало согласие на выезд чехов на родину через Дальний Восток на условиях разоружения и продвижения их не в виде боевых единиц, а в виде «групп свободных граждан, берущих с собой известное количество оружия для своей самозащиты от покушений со стороны контрреволюционеров». Формально подчинившись требованию Советского правительства сдать оружие, заговорщики утаили основное вооружение корпуса.

Эшелоны чехословацкого корпуса в апреле 1918 г. двинулись на восток в условиях начавшейся интервенции японских, английских, французских и американских империалистов на Севере и Дальнем Востоке.

Чехословаки продвигались как регулярные воинские части, сохраняя оружие. Они везли в своих вагонах пулеметы и даже пушки в разобранном виде. В чехословацких эшелонах ехали также белогвардейские офицеры.

Так как положение на Дальнем Востоке резко изменилось к худшему в связи с высадкой в начале апреля японского десанта, то Советское правительство указало местным Советам, что «теперь необходимо полное разоружение эшелонов и отпуск их на Восток только маленькими частями и с перерывами, ни в коем случае не вместе» [ Генерал-лейтенант К. Телегин, Борьба с иностранной и внутренней контрреволюцией в Западной Сибири в первой половине 1918 года, «Военно-исторический журнал». № 4, 1959, стр. 34.]

Но у империалистов были другие планы. 14 апреля 1918 г. в Москве, в здании французской миссии происходило совещание белогвардейских генералов, представителей английской и французской миссий и чехословацкого командования. От сибирских белогвардейцев из Новониколаевска на совещание прибыл капитан Коншин. Совещание разработало план свержения Советской власти. На чехословацкий корпус возлагалась задача захватить Приволжье, Урал и Сибирь. Все расходы по организации мятежа брали на себя Франция, США и Англия.

14 мая 1918 г, в Челябинске на совещании чехословацкого командования и представителей белогвардейских организаций был выработан конкретный план контрреволюционного мятежа. Руководящими центрами восстания должны, были стать Ново-Николаевск и Челябинск. По плану мятеж чехословацкого корпуса должен был получить немедленную, поддержку со стороны подпольных белогвардейских организаций и кулачества. 23 мая 1918 г. в Челябинске было созвано совещание командиров чехословацких частей и солдат, известных своими контрреволюционными настроениями Был избран Временный Исполнительный Комитет, который выделил тройку для руководства мятежом: чешского поручика Чечека, капитана Гайду и русского белогвардейца, подполковника Войцеховского.

Для выполнения намеченных целей организаторы мятежа предусматривали распределение сил чехословацкого корпуса, эшелоны которого к концу мая растянулись, от Пензы до Дальнего Востока, на четыре группы.

Первая группа — Пензенская, под командованием Чечека, силой в 5000 человек должна была сосредоточиться к концу мая в районе Сызрань — Самара; вторая группа — Уральская, под командованием Войцеховского, численностью в 8000 человек — в районе Челябинска; третья — Сибирская, под командованием Гайды, численностью в 4000—5000 человек — в районе Омск — Ново-Николаевск; четвертая группа — Дальневосточная, под командованием Детерихса, численностью в 14000 человек — от Байкала до Владивостока [ «Военно-исторический журнал», № 4; 1969, стр. 35, Указ. статья генерал-лейтенанта К. Телегина ].

В планах мятежников захват Омска играл очень важную роль по следующим причинам: Омск, избранный центром для размещения штаба руководства мятежников, являлся административным, политическим и военным центром обширной территории, включающей Акмолинскую, Семипалатинскую области, Тобольскую, Томскую и Алтайскую губернии. Омск был центром Сибирского казачества, крупным узлом железнодорожных и водных путей. Захват его окончательно прерывал связь Центра с Сибирью и Дальним Востоком и лишал центральные районы Советской России огромных продовольственных и сырьевых ресурсов.

В планах командования корпусом предусматривалось, взятие Омска с двух сторон: со стороны Челябинска группой Войцеховского и со стороны Ново-Николаевска группой Гайды.

Мятеж чехословацкого корпуса начался 25-го мая 1918 г. одновременно во многих пунктах по линии от Средней Волги до Владивостока.

Выступление чехословаков поддержали многочисленные белогвардейские организации Сибири. Одной из центральных подпольных контрреволюционных организаций был созданный в Ново-Николаевске центральный военный штаб во главе с эсерами и капитаном Гришиным-Алмазовым. Большими силами располагала омская контрреволюционная офицерская организация. В Омске к маю 1918 г. в белогвардейской организации, руководимой полковником Ивановым-Риновым, насчитывалось до 2000 человек. Непосредственно под Омском орудовали банды казачьих офицеров Анненкова и Волкова. Активное участие в перевороте приняла сибирская кооперация, руководство которой находилось в руках социал-предателей.

Мятежникам удалось в первые же недели своего выступления добиться значительных успехов. Чехословаками и белогвардейцами в конце мая и начале июня были захвачены: 25 мая Мариинск, 26 мая — Ново-Николаевск, 27 мая — Челябинск, 29 мая — Пенза, 30 мая — Сызрань и Кузнецк, 31 мая — Петропавловск, Тайга и Томск, 2 июня — Миасс и Курган, 7 июня — Омск, 8 июня — Самара, — 22 июня Симбирск, 6 августа — Казань.

Таким образом, к середине июня 1918 года интервентам удалось занять большую территорию в Приволжье, на Урале и в Сибири. Везде на захваченной интервентами территории устанавливалась власть самозванных белогвардейских правительств, восстанавливавших дореволюционные порядки.

Основные причины временных успехов чехословаков заключались в том, что Советская власть в Сибири, Поволжье и Урале еще недостаточно окрепла. Против мятежников, хорошо обученных и прекрасно вооруженных, действовали разрозненные отряды Красной гвардии и Красной Армии, не имевшие единого командования, общего плана и руководства. В районах, охваченных мятежом, сильна была кулацкая прослойка, а середняк или колебался, не вставал на защиту Советской власти, или же шел на поводу у кулачества. Пролетариат в этих районах был менее организован и менее сплочен, чем в Европейской России. В этих районах не был еще установлен крепкий военно-политический союз рабочих и крестьян. И Поволжье, и Урал, и Сибирь были насыщены контрреволюционерами, бежавшими из центров.

Предательскую работу, облегчившую захват интервентами Советской Сибири, вели эсеры и меньшевики. Многие военные специалисты из бывших офицеров срывали обороту страны и при первом удобном случае перебегали на сторону белых. Совокупность всех этих причин и привела к временным поражениям Красной Армии, давшим возможность интервентам утвердиться в Приволжье, на Урале, в Сибири [ О причинах падения Советской власти в Западной Сибири см. статью генерал-лейтенанта К. Телегина («Военно-исторический журнал», № 4, 1959, стр. 42—44) Генерал-лейтенант К. Телегин в этот период был красногвардейцем и непосредственным участником описываемых событий. ].

Первые победы достались интервентам не легко: советские люди оказывали им отчаянное сопротивление. Против интервентов на спасение Советской Родины встал весь советский народ.

Везде: в Поволжье, на Урале, в Сибири — местные организации РКП (б) были организаторами и руководителями борьбы трудящихся против интервентов.

Большое историческое значение имела героическая оборона Омска.

24 мая 1918 г. омские советские власти получили распоряжение СНК о необходимости срочно разоружить чехов и ни в коем случае не пропускать их вооруженными на Дальний Восток.

Одновременно в Омск поступили сведенья о формировании белогвардейских банд в казачьих станицах. Перед Советской властью и трудящимися Омска встала задача дать отпор обнаглевшей контрреволюции.

Военные действия под Омском начались с 25 мая 1918 года. События развивались следующим образом.

Незадолго до мятежа штаб чехословацкого корпуса прибыл на станцию Исилькуль. Туда же подошел эшелон 5 чешского полка. Два чешских офицера явились в Исполком Омского Совета и в ультимативной форме потребовали пропуска эшелонов на восток с оружием. Омский Совет, выполняя указания Советского правительства, отказал в требуемом разрешении.

А. Н. Дианов [ A. Н. Дианов — член КПСС с 1905 г. Участник трех русских революций и гражданской войны, активный участник революционных событий 1917—1918 гг. в Омске. Работал на крупной партийной и административной работе. С 1955 г. — персональный пенсионер.] так вспоминает об этих переговорах Омского Совета с руководителями белочехов: «На… заседании было категорически отказано в пропуске эшелонов на восток. Чешские офицеры со злобным видом встали и вышли из кабинета. Мы не успели переглянуться, как вновь раскрылась дверь, в которой показались две головы — Гайды и Масарика. Ни слова не сказав, они захлопнули дверь и ушли совсем. Все мы, члены комитета, поняли тогда, что нам брошен вызов» [ В огне революции и гражданской войны. Омское книжное издательство, 1959, стр. 33—34. ].

Чешские офицеры, вернувшись в Исилькуль, отдали распоряжение по всем эшелонам — в ночь с 25 мая начать наступление — и двинули эшелон 6 полка на Омск с задачей занять железнодорожный узел, а затем и город.

Днем 25 мая эшелон 6 полка подошел на станцию Куломзино.

Омский Совет и штаб Красной гвардии, узнав о движении чешского эшелона на Омск, выслали на станцию коммунистический отряд ЧК. Командованию полка было предложено сдать оружие. Чешские офицеры лицемерно заявили, что у них оружия нет. Когда же им заявили, что эшелон будет обыскан и в случае сопротивления применено оружие, командир 6 полка отдал приказ сбросить с паровоза нашего машиниста, заменить его своим солдатом и, переведя паровоз в хвост эшелона, отойти на запад. Эшелон, ощетинившись винтовками и пулеметами, ушел в направлении на Челябинск. Для преследования эшелона и разоружения мятежников на летучке был отправлен отряд красногвардейцев под командой начальника милиции П. Успенского, председателя Совета железнодорожных депутатов (Дорсовжелдепа) Катаева, председателя участкового Совета железнодорожных депутатов (Учсовжелдепа) Пальцева, председателя железнодорожного райкома партии большевиков Пранова. Погрузившись в эшелон Куломзинской ветки, они выехали на станцию Марьяновка на переговоры с белочехами. Впереди на паровозе был вывешен белый флаг, и весь руководящий состав эшелона — товарищи Успенский, Катаев, Пальцев, Пранов — ехали на передней площадке паровоза [ В огне революции и гражданской войны, стр. 99. Воспоминания А. И. Якубовского.] . Никаких мер предосторожности не было принято.

В самом городе Омске в это время спешно вооружались красногвардейцы. В первую очередь были погружены в вагоны и отправлены красногвардейцы железнодорожных мастерских, депо и мельницы Колокольникова. В это время пришло известие о поражении отряда под командованием Успенского.

Из рассказов прибывших красногвардейцев выяснилось, что чехи ожидали красногвардейцев во главе с П. Уепенским на станции Марьяновка, выкопали окопы с двух сторон восточнее Марьяновки и устроили засаду. Разведки у красногвардейцев не было. Когда эшелон подошел к Марьяновке, то послышались звуки музыки: играл чехословацкий духовой оркестр, солдаты плясали. Это был маневр со стороны чехословацкого командования, которое хотело показать красногвардейцам, что их не ждут, что они, мол, застали чехословаков врасплох. Маневр удался, и, когда ничего не подозревавшие красногвардейцы начали выходить из эшелона, чехи открыли огонь. Завязался бой. Красногвардейцы держались стойко, но понесли большие потери и стали отступать.

В это время к месту боев под Марьяновку прибыли красногвардейцы и красноармейцы под командованием А. Звез- дова и Е. Полюдова. Сюда были подтянуты 3 орудия и бронемашина, выделены две группы для охвата противника с флангов.

Решительными действиями красногвардейцы 26 мая выбили мятежников со станции Марьяновка и отбросили их на 8 верст по направлению к станции Исилькуль. Но для дальнейшего наступления у красногвардейцев не было достаточно сил. К тому же им приходилось отвлекать часть своих сил для борьбы с появившимися в тылу казачьими бандами и на разведку.

Потери с обеих сторон в этом первом бою были значительные. По свидетельству А. Звездова [А. А. Звездов — член партии большевиков с 1905 г. В 1917 —1918 гг. — член Омского комитета РСДРП(б), член исполкомов Западно-Сибирского и Омского Советов р. и с. д., председатель Революционного трибунала. Руководил марьяновскими боями. В период гражданской войны работал в частях Красной Армии, позднее находился на советской, хозяйственной и общественной работе. Умер в 1931 г. в Москве. Одна из улиц Омска носит его имя. ], было убито 145 чехов и 155—175 красногвардейцев  [ А. Звездов, Бой на ст. Марьяновка 6 июня 1918 г., «Советская Сибирь», 5 июня 1921 г. ]. По другим данным, было убито 95 красногвардейцев и 130 омских рабочих были ранены [ П. Xрусталев, Мятеж чехословацкого корпуса. «В боях за власть Советов», Омск, 1957, стр. 65. ]. Был смертельно ранен П. Успенский. Погибли товарищи Пранов, Катаев, Пальцев. В этом первом столкновении красногвардейцы проявили большую стойкость и боевую выдержку. Так закончился первый бой трудящихся Омска с интервентами.

Чехословацкое командование, организовавшее вероломное нападение на омских красногвардейцев, фальсифицируя события и желая представить себя обиженной стороной, писало, что «советские отряды без всякого предупреждения напали под Омском на наш мирный эшелон, сдавший давно в Пензе — по соглашению с Советом Народных Комиссаров — почти все свое оружие». В этом заявлении что ни слово, то ложь.

Орган Совета казачьих депутатов газета «Вольный казак» (№ 35 за 1918 г. ) правильно оценивала происшедшие под Омском события. Газета писала:

«За чехословацкими отрядами, как и внутри их, идет самая черная реакция. Волею судеб Омск поставлен теперь в центр событий, от исхода которых зависит судьба многомиллионного русского народа. Если мятежники, не подчиняются требованиям Советской власти, для нас остается один исход — борьба».

Томский Совет получил вечером 25 мая 1918 г. телеграмму из Омска за подписью В. М. Косарева [ В. М. Косарев — член партии большевиков с 1898 г. Профессиональный революционер, неоднократно подвергался арестам и ссылкам. В 1917 г. председатель Томского Совета р. и с. д. Осенью 1917 г. по решению партии направлен в Омск. С 30 ноября 1917 г. и до свержения Советской власти в Сибири — председатель исполкомов Омского, а затем Западно-Сибирского Советов. Член Сибревкома и Сибирского бюро ЦК РКП (б), был членом ЦКК РКП (б). Умер в 1944 г. в Москве. Одна из улиц г. Омска носит его имя. ]: «Чехословаки растянулись веревочкой от Челябинска до Мариинска и захватили все железнодорожные станции. Высылайте скорее помощь» [ «Сибирские огни», №№ 1—2, 1923, стр. 127.] .

После первого боя чехословацкое командование попросило перемирия до 12 часов дня 27 мая и выделило своих представителей для переговоров об условиях дальнейшего следования на восток.

С советской стороны переговоры вели представители Советской власти коммунисты 3. Лобков,. А. Звездов, В. Тверитин.

Перемирие было продлено на 5 дней.

Чехословацкое командование, заключая перемирие, хотело выиграть время для подхода из-за Челябинска новых чехословацких эшелонов. С этой целью и были начаты переговоры об условиях дальнейшего следования эшелонов. В действительности же заключение соглашения с Советской властью совершенно не входило в план чехословацкого контрреволюционного командования. Чехи готовились к новым боям, засылали в Омск своих шпионов. Один из таких шпионов чешский офицер Лангер через год, в июне 1919 года, в годовщину захвата Омска, в письме к Омской городской думе рассказывал о том, как он проводил шпионаж в Омске накануне захвата его белыми.

Вместе с тем чешское командование принимало меры, чтобы оградить солдат от революционной агитации, от проникновения в их среду коммунистических агитаторов.

мая 1918 г. в Москве состоялся съезд Чехословацкой коммунистической партии. Съезд принял резолюцию о необходимости ликвидировать буржуазный Национальный Совет и обратился к «ослепленным буржуазией солдатам чехословацкого корпуса» с призывом не выступать против Советской власти. Командование принимало все меры, чтобы воззвания Чехословацкой коммунистической партии не распространялись среди солдат. Контрреволюционное командование, как оказалось впоследствии, расстреляло коммунистов—чехов, прибывших в лагерь под Омск с целью предотвратить контрреволюционное выступление [ «Пролетарская революция», № 5 (76), 1928, стр. 65. ].

26 мая 1918 г. в Омске было объявлено военное положение.

В постановлении Омского областного, Омского городского и уездного Исполкомов указывалось: «Чехословацкие отряды, обманутые своими офицерами, вошедшими в союз с врагами Советской власти и изменниками родины, сделались орудием контрреволюционного выступления в нашем крае».

Принимая во внимание чрезвычайно важное значение Омска, впредь до ликвидации этого выступления — город Омск и его окрестности объявляются на военном положении: вся полнота власти в городе и окрестностях переходит с сего числа к Военно-революционному штабу.

Собрания и летучие митинги на улицах безусловно воспрещаются. Собрания и увеселения в закрытых помещениях допускаются лишь с особого разрешения Военно-революционного штаба.

Всякое выступление против Советской власти, всякий грабеж и всякая попытка дезорганизовать защиту завоеванных прав трудящихся будут беспощадно караться вплоть до расстрела на месте преступления.

Выход на улицу после 10 часов вечера до 5 часов утра гражданам без особых пропусков воспрещен.

Пропуска выдаются ежедневно у коменданта города в Доме республики с 8 часов утра до 9 часов вечера.

Исполнительные комитеты приглашают всех граждан поддерживать в. городе строгий порядок, не верить всяким провокационным слухам и оставаться спокойными.

Виновные в неисполнении сего постановления будут привлекаться к строгой ответственности» [ Омск в дни Октября и установления Советской власти. Омск, 1947, стр. 103—104.].

Вся власть в Омске была передана Военно-революционному штабу, в состав которого входили В. М. Косарев,  А. Карлов, 3. И. Лобков, А. Н. Дианов, В. Д. Тверитин.

Сложившаяся обстановка требовала объединить усилия всех революционных элементов и вооруженных отрядов Западной Сибири, предотвратить распространение мятежа на весь край. Для этой цели 27 мая создается Западно-Сибирский оперативный штаб, который возглавили следовавшие в Красноярск для борьбы с Семеновым и задержанные событиями в Омске товарищи А. Окулов, А. Нейбут и Р. Эйдеман. В оперативный штаб вошли также Г. Усиевич,  Косарев и А. Карлов [ «Военно-исторический журнал», № 4, 1959, стр. 39. Указ. статья генерал-лейтенанта К. Телегина — В огне революции и гражданской войны», стр. 34. ].

Омский Совет рабочих и солдатских депутатов объявил мобилизацию и призвал трудящихся вступать добровольцами в красноармейские и красногвардейские отряды для борьбы с контрреволюцией. Крестьянская секция Омского облисполкома Совета крестьянских и рабочих депутатов

28 мая 1918 г. признала необходимым «объявить экстренную всеобщую мобилизацию по всей Омской области среди крестьян, мобилизовать молодых людей призывов 1917 и 1919 гг., в ряды Красной Армии принимать добровольцев всяких возрастов» [ Госархив Омской области (ГАОО), ф. 284, д. 89. л. 38.]. На местах формировались крестьянские отряды для помощи Омску.

27 мая чехословаки захватили Челябинск, и в тот же день в казачьих станицах под Омском открыто выступили белоказаки.

На восточном фронте чехословаки начали боевые действия. Три фронта образовалось под Омском: западный около Марьяновки, восточный со стороны Ново-Николаевска и южный со стороны казачьих станиц. В самом Омске предательскую агитацию развернули эсеры и меньшевики, убеждая население, что сопротивление чехословакам невозможно.

Передовая часть омских рабочих вступила в ряды Красной гвардии и с оружием в руках шла защищать Советскую власть.

На фабриках, заводах и в учреждениях проводились многолюдные митинги и собрания рабочих, на которых выступали представители Омской организации РКП (б). В это время в Омск прибыли делегаты Первого областного Западно-Сибирского съезда РКП (б). В связи с военными действиями съезд был прерван. Делегаты разъехались на места для организации отпора белочехам, а оставшиеся в Омске делегаты приняли участие в организации обороны Омска.

Омские рабочие единодушно выносили резолюции о защите Советской власти от наглых интервентов.

Рабочие фабрики «Энергия» 27 мая 1918 г. приняли революцию, в которой говорилось: «Заявляем, что по первому сигналу Советской власти открыто выступим на защиту Советской власти для ликвидации всяких авантюр и беспощадно с оружием в руках будем защищать власть рабочих и крестьян, власть бедноты» [ ГАОО, ф. 662, д. 18, л. 45.].

Общее собрание союза рабочих грузчиков и чернорабочих 29 мая 1918 г. приняло резолюцию, в которой говорилось: «Мы, грузчики, учитывая всю опасность со стороны контрреволюции завоеваниям рабочих и крестьян, заявляем громко и властно: «Руки прочь, поработители рабочих и крестьян. Да здравствуют Советы, которые мы будем поддерживать всеми имеющимися в нашем распоряжении средствами. И мы, грузчики, или умрем в борьбе, или победим, стерев с лица земли всех контрреволюционеров, всех врагов рабоче-крестьянского правительства, кто бы они ни были» [ Омск в дни Октября и установления Советской власти (1917 —1919 гг. ). Омск, 1947, стр. 107—108.].

На экстренном собрании союза грузчиков и чернорабочих 28 мая 1918 г. была организована комиссия для отбора желающих вступить в Красную гвардию.

Вопрос о борьбе с контрреволюционным мятежом был поставлен 2 июня 1918 г. на Омской городской конференции правлений профсоюзов, заводских комитетов и профсоюзов омских фабрик и заводов. Меньшевики и эсеры пытались сорвать организацию сопротивления интервентам, предлагали начать переговоры с мятежниками, но конференция приняла решение бороться за Советскую власть с оружием в руках и постановила превратить правления союзов в штабы для формирования красногвардейских отрядов.

Конференция призывала омских рабочих «немедленно готовиться с оружием в руках дать отпор чехословацкому насилию и связанному с ним выступлению русских контрреволюционеров» [ Омские большевики в борьбе за власть Советов, Омск, 1952, стр. 126.].

В омских железнодорожных мастерских приостановились все работы, кроме оборудования бронепоезда. Территория мастерских превратилась в военный лагерь: здесь записывали добровольцев, выдавали оружие, проводилось военное обучение. 28 мая 1918 г. Западно-Сибирский Комитет, Омский областной Исполнительный Комитет Советов, Омский городской и уездный Исполнительные Комитеты Советов рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов обратились к крестьянам, рабочим и казакам с призывом организоваться в партизанские отряды и двинуться на помощь рабочим в Омск [ Газета «Вольный казак», 1 июня 1918 г.].

В среду 29 мая 1918 г. омские трудящиеся с почестями хоронили омских красногвардейцев, погибших в первом бою с интервентами.

Находившийся в Москве личный представитель Масарика Прокоп Макс прибыл с представителями французской миссии в Сибирь в расположение чехословацких войск, и 31 мая 1918 г. начались переговоры чехословаков с представителями Омского Совета. В результате переговоров было продлено перемирие и было решено конфликт передать на разрешение в центр.

1 июня 1918 г. в «Известиях Западно-Сибирского и Омского облисполкомов» был напечатан призыв Прокопа Макса к чехословакам немедленно прекратить вооруженное выступление против Советской власти. Этот призыв был рассчитан только на то, чтобы усыпить внимание Советской власти, а также снять с Масарика обвинение в организации интервенции.

Чехословацкое командование так и поняло этот призыв, как хитрый маневр, и продолжало стягивать силы для наступления на Омск.

30 мая 1918 г. на запад от Омска советские войска стояли около станции Москаленки, чехословаки — около Исилькуля. На восточном фронте снова начались бои, хотя перемирие еще не было окончено. Утром два чешских эшелона, пытались занять станцию Кошкуль, но под огнем советской артиллерии отступили. После обеда новый эшелон пытался приблизиться к станции, но снова был отбит артиллерией. Вечером белые перешли в атаку, но атака была отбита [ «Вольный казак», 2 июня 1918 г.].

31 мая 1918 г. Западно-Сибирский военно-оперативный штаб издал приказ о борьбе с белогвардейскими бандами.

Штаб предупреждал, что ради блага миллионов трудящихся рабоче-крестьянская власть беспощадно расправится с белогвардейскими бандами и с укрывателями бандитов [ Известия Западно-Сибирского и Омского облисполкомов, 1 июня 1918 г. ].

В тот же день Войсковой Совет казачьих депутатов Сибирского казачьего войска принял резолюцию о борьбе с чехословацкими мятежниками и обратился к казачеству с призывом не слушать провокаторов.

4 июня 1918 г. и на западном и на восточном фронтах были поиски разведывательных отрядов.

В связи с осложнением обстановки на западном и восточном фронтах Военно-оперативный штаб назначил командующим на западный (Марьяновский) фронт А. А. Звездова, а на восточный (Новониколаевский) — Черепанова.

В ночь на 5 июня 1918 г. противник начал обстрел Марьяновки, и с 5 июня начались ожесточенные бои на подступах к Омску.

Чехи бросили подкрепление из Кургана и Петропавловска. 5 июня 1918 г. белые перешли в наступление. На Омск наступало 2 полка чехов и белогвардейские отряды, всего до 5000 человек.

Омск защищали около 2500 человек красногвардейцев и красноармейцев.

У омских красногвардейцев и красноармейцев не было готовых резервов. В тылу действовали провокаторы. На помощь омским рабочим двигался по Тюменской дороге отряд пермских рабочих в 500 человек, но провокационной телеграммой якобы от имени Омского оперативного штаба он был возвращен.

Эсеры и меньшевики в дни боев за Омск продолжали свою предательскую работу. На митингах и собраниях социал-предатели призывали прекратить борьбу, не воевать с чехословаками, которые, мол, думают только о том, чтобы выехать из России.

Решающее сражение под Омском началось в 7 часов утра 6 июня и продолжалось до 11 часов ночи.

Участник боев под Марьяновкой П. М. Хрусталев в своих воспоминаниях пишет: «Фронт красных состоял в подавляющем своем большинстве из пехотных частей (отрядов) и почти не имел конницы. Артиллеристы не отличались меткой стрельбой. В среде же пулеметчиков имелись отличные мастера огня. В моменты наивысшего напряжения, когда казалось, что вот-вот лавина чешских атакующих частей поглотит собой тот или иной участок фронта, они, эти незабываемые красные пулеметчики, огнем своих машин буквально выкашивали атакующие, цепи чехов, приковывали наступающего противника к земле» 1 [ В боях за власть Советов (Воспоминания участников социалистической революции и гражданской войны в Омске и Омской области). Омское книжное издательство, 1957, стр. 68.].

Чехословацкие части и белогвардейские отряды, прекрасно вооруженные, хорошо обученные, несмотря на значительное превосходство в силах, не могли сломить упорного сопротивления омских рабочих-металлистов, грузчиков. железнодорожников и др.

В боях под Омском принимали участие и старики и молодые рабочие, даже женщины сражались против белогвардейцев. Целые рабочие семьи встали ка оборону Омска.

А. А. Звездов так писал об этом бое:

«… к вечеру от беспрерывной работы стал выбывать пулемет за пулеметом… Никто не думал об отступлении… А противник подошедшими пьяными резервами со всех четырех сторон все теснее и теснее сжимал отважных бойцов. Коммунары умирали геройски. Раненый артиллерист-наводчик пустил себе пулю в висок с возгласом «Да здравствует революция». Никто из раненых не хотел покинуть своего места» [ Газета «Советская Сибирь» 5 июня 1921 г.]. Но перевес был на стороне белогвардейцев и интервентов, к которым подходили новые подкрепления, потери омских советских войск были огромны.

Утром 7 июня Военно-оперативный штаб принял решение оставить временно город, вывезти из Омска красноармейские и красногвардейские части, эвакуировать ценности, хранившиеся в банке и в других учреждениях.

7 июня 1918 г. Омск был оставлен. В тот же день в Омск вступили чешские и белогвардейские части. Их восторженно встретила омская буржуазия.

Одновременно с боями на запад от Омска шли ожесточенные бои на востоке, на направлении Ново-Николаевска.

На восточном фронте основную силу составлял интернациональный отряд, в который входили венгры, румыны, немцы, югославы под командованием выдающегося венгерского коммуниста К. Легети и большевика Ракова — руководителя немецкой секции концлагеря. Сюда был направлен из Омска красногвардейский отряд в 900 человек и часть пермского отряда [ В огне революции и гражданской войны, стр. 50. Воспоминания А. А. Карлова.]. Общее руководство фронтом осуществлял Черепанов. Здесь были представители Военно-оперативного штаба товарищи А. Нейбут и Я. Зенс [ В огне революции и гражданской войны, стр. 34. Воспоминания: А. Н. Дианова.].

На восточном фронте отряды омской Красной гвардии после боя под Кошкулем двинулись на Барабинск. Чехи разобрали путь, красногвардейцы исправили железнодорожное полотно и продолжали наступление на восток, однако под напором численно превосходившего и хорошо вооруженного противника красногвардейцы вынуждены были отойти к станции Татарской. Когда же было получено известие о падении Омска, часть действовавших отрядов на восточном фронте рассеялась. К. Лигети со своим отрядом пытался пробиться на запад, в ожесточенном бою с белыми у села Карташево его отряд понес большие потери, сам К. Лигети был ранен и захвачен белыми. Часть отрядов, в том числе и часть венгров из отряда Лигети, отступила на север и впоследствии влилась в красные партизанские отряды. Так в мае—июне 1918 г. руководимые Коммунистической партией героически боролись трудящиеся Омска против интервентов и белогвардейцев.

Немыми свидетелями тех дней являются братские могилы героических защитников Омска. В Марьяновке, где проходили ожесточенные бои, открыт музей, в котором хранятся материалы, отражающие героические подвиги участников боев под Омском.

С 7-го июня для Омска настала пора черной реакции и беспощадного белого террора.

С захватом Сибири интервентами началась новая героическая страница в истории сибирских организаций РКП (б). Коммунистическая партия являлась организатором и руководителем дальнейшей борьбы трудящихся против интервентов и их ставленников — Временного Сибирского правительства и Колчака. Омская организация РКП (б) в годы интервенции являлась одной из наиболее сильных и организованных подпольных большевистских организаций Сибири, сумевших поднять массы на героическую борьбу против иноземных захватчиков и белогвардейцев.

На территории, захваченной белогвардейцами и интервентами, действовали самозванные белогвардейские правительства: в Самаре власть в свои руки взял эсеровский комитет членов Учредительного собрания (КОМУЧ), в Екатеринбурге — Уральское областное правительство. Образовано было белогвардейское правительство и в Западной Сибири.

 

С начала июня 1918 г. в захваченной интервентами Западной Сибири объявил себя властью в качестве уполномоченных Временного Сибирского правительства — Западно- Сибирский Комиссариат Временного правительства Автономной Сибири, состоявший из эсеров. Этот комиссариат был образован Сибирской областной думой.

июня 1918 г. власть была передана так называемому Временному Сибирскому правительству. Это правительство состояло в основном из представителей областнической сибирской буржуазии. Во главе его стоял адвокат П. Вологодский.

На местах повсюду назначены были губернские и уездные комиссары Временного Сибирского правительства из представителей местных социал-предательских и буржуазных организаций. Восстановлены были земские управы и городские думы.

Фактически же власть продолжала находиться в руках чехословацкого командования и на местах безнаказанно действовала разнузданная военщина. Везде проводились аресты и расстрелы без суда. В первые же дни тюрьмы Сибири были забиты арестованными, подвергавшимися неслыханным пыткам и издевательствам. В Омске после вступления в город интервентов белогвардейцы и интервенты чинили кровавую расправу над попавшими в их руки красногвардейцами, партийными и советскими работниками.

Позорна была роль большинства сибирского духовенства. Священники доносили на большевиков, вели контрреволюционную агитацию, некоторые из священников лично участвовали в карательных отрядах. В Тарском уезде, например, во главе карательного отряда стоял священник Богинский, избивавший и убивавший своими руками крестьян.

Белогвардейские власти отменили все советские законы и восстановили старые учреждения. 4—6 июля 1918 г. Временное Сибирское правительство издало постановление об аннулировании декретов Советской власти[ ЦГАОР, ф. 147, оп. 10, д. 129, л. 115.]. По постановлению Временного Сибирского правительства. 4 августа предписывалось немедленно уволить без выдачи денежного вознаграждения «всех активных сторонников большевизма, хотя бы они и не проявляли в настоящее время противоправительственной деятельности» [ ЦГАОР, ф. 161, оп. 1, д. 8, л. 13.]. Из государственных учреждений и предприятий Омска за сочувствие большевикам увольнялись рабочие и служащие. Начальникам учреждений предоставлялось единоличное право увольнять служащих за их активное участие в работе советских органов [ «Вестник Омской железной дороги», 31 августа 1918 г., стр. 173—174.]. Восстановлены были старые порядки и на Омской железной дороге. 10 июня 1918 г. был упразднен Совет железнодорожных депутатов. Восстановлены были в должностях все устраненные при Советской власти администраторы.

3 июля 1918 г. Временное Сибирское правительство издало обязательное постановление о «дисциплине» на железных дорогах, лишавшее рабочих элементарных политических прав. Воспрещались сходки и собрания, забастовки, рабочие совершенно отстранялись от какого бы то ни было участия в управлении дорогой  [ ЦГАОР, ф. 147, оп. 10, д. 129, л. 119. «Вестник Омской железной дороги» от 13 июля 1918 г., стр. 102.].

Такое же постановление было издано и по водным путям сообщения  [ ЦГАОР, ф. 147, оп. 10, д. 129, л. 120.]. 15. июля 1918 г. Временное Сибирское правительство приняло постановление, по которому воспрещались собрания, митинги и всякого рода выступления против правительства [ Тобольский государственный архив (ТГА), ф. 324, д. 1, л. 66.]

14сентября 1918 г. было принято постановление о восстановлении смертной казни.

Таким образом, Временное Сибирское правительство, воскрешало порядки, существовавшие при царизме.

В области экономической политика Временного Сибирского правительства сводилась к восстановлению капиталистических отношений в Сибири, к отмене всех мероприятий Советской власти, осуществлявшей экономическую платформу Коммунистической партии. Белогвардейское Временное Сибирское правительство восстановило частную собственность на землю, фабрики и заводы.

Омские фабриканты и заводчики немедленно взяли предприятия в своп руки и, опираясь на помощь со стороны белогвардейского правительства, начали расправу с рабочими. Фабриканты и заводчики десятками увольняли неугодных им рабочих, по их указаниям белогвардейские власти производили аресты рабочих.

Так, фабрикант Богаткин, когда рабочие после белогвардейского переворота намеревались провести собрание для выбора комитета, вызвал казаков. Собрание не состоялось. Кроме того Богаткин заявил, что он не допустит никаких рабочих организаций на фабрике, а в случае упорства рабочих — выбросит их на улицу [ ГАОО, ф. 471, д. 307, л. 251.].

Владелец кожевенного и пимокошмокатного завода Гутермахер, получив завод в свои руки, на второй же день призвал милицию, которая арестовала представителей рабочих. Гутермахер десятками увольнял неугодных ему рабочих, не выплачивая заработка за неделю вперед. В начале августа 1918 г. милиция уничтожила на глазах у рабочих комитетские бумаги, бланки, печать и прочее [ ГАОО, ф. 471, д. 307, л. 251.].

Немедленно отменялся рабочий контроль на предприятиях.

Временное Сибирское правительство, боясь рабочего движения, ограничило права профессиональных союзов, воспретило им какую бы то ни было политическую деятельность и всеми способами стремилось сорвать их работу. Так, в Омске Совет союзов в конце октября 1918 г. был выселен в 24 часа из помещения, арендованного им на крайне тяжелых условиях и отремонтированного на средства союзов. Власти производили массовые аресты активных, профсоюзных работников. Даже белогвардейский управляющий министерством труда просил 1 ноября 1918 г. управляющего военным министерством дать распоряжение местным военным властям, «чтобы они более осторожно применяли репрессивные меры по отношению к профсоюзам» [ ГАОО, ф. 715, д. 18, л. 47—48.].

Лишенный политических прав рабочий класс Сибири был обречен Временным Сибирским правительством на нищенское полуголодное существование. Временное Сибирское правительство покровительствовало буржуазии. Оно объявило свободу торговли и всячески охраняло интересы промышленников и торговцев.

Экономическая политика Временного Сибирского правительства, полная свобода спекуляции, хищнические действия капиталистов привели к росту дороговизны. Цены на основные продукты — муку, масло, мясо и др. — росли ежедневно. Пуд муки 30 сентября 1918 г. стоил 10 руб., в половине октября 1918 г. — 15 руб. Прожиточный минимум по Омску в июле 1918 г. определялся в 149 руб. 85 коп., [ Газета «Заря», № 101, 15 мая 1919 г. Приложение.]

в августе 1918 г. — 236 руб. 38 к., в сентябре — 1918 г. — 259 руб. 76 коп. и в октябре 1918 г. — 268 руб. 65 коп. Однако заработная плата не увеличивалась. Рабочие были обречены на голод.

Экономическую разруху а Сибири усилил выпуск сибирских денежных знаков. Население не признавало этих денег, отказывалось их принимать.

Временное Сибирское правительство большие средства расходовало на войну с Советской Россией, на оккупантов, на содержание разросшегося государственного аппарата. Вследствие этого расходы росли непрерывно. В июле 1918 г. месячные расходы составляли 144820 тысяч рублей, в сентябре 187876 тысяч руб., в ноябре 335399 тысяч руб. Поэтому Временное Сибирское правительство увеличивало налоги, особенно резко выросли косвенные налоги, падавшие на массу населения. Чтобы пополнить казну, белогвардейское Временное Сибирское правительство пошло по путям царского правительства и начало распродажу водки и спирта, огромные запасы которого (4 704 781 ведро) очутились в руках белых. Белогвардейцы спаивали население. В октябре продано было водки на 2769 тысяч рублей, в сентябре — на 4 486 тысяч руб., в ноябре — на 10 838 тысяч руб., в декабре 1918 г. — на 24 000 тыс. руб. [ «Правительственный вестник», 6 февраля 1919 г,.].

Экономическая политика Временного Сибирского правительства в деревне также вела к полной разрухе.

июля 1918 г. Временное Сибирское правительство приняло постановление о восстановлении прав частновладельцев на землю, а 25 июля 1918 г. был принят закон об упразднении земельных комитетов. По распоряжению властей восстанавливались в правах частные владельцы земель, им возвращались отобранные крестьянами земли, выселялись «самовольцы», поселившиеся в усадьбах крупных частновладельцев и на казенных землях [ ТГА, ф. 169, д. 103, лл. 109—111, 114.]. Ограничены были права крестьян также и в пользовании казенными лесами.

В связи с гражданской войной из Сибири прекратился экспорт хлеба, масла и других сельскохозяйственных продуктов. Сибирское крестьянство теряло огромные суммы на. этом, а налоги неуклонно возрастали. Финансовая и продовольственная политика Временного Сибирского правительства приводила к полному развалу сельского хозяйства.

Усиление денежных налогов при понизившемся уровне дохода сельского хозяйства вызывало недовольство широких масс крестьянства. Земельная политика Временного Сибирского праветельства отбрасывала крестьянство назад, к дореволюционным отношениям. Политика Временного Сибирского правительства вызывала острое недовольство деревенской бедноты и значительной части середняцкого крестьянства. Поэтому уже в первые недели установления белогвардейской власти трудовое сибирское крестьянство начинает бороться против белого правительства и интервентов.

В деле борьбы советского народа против интервентов и белогвардейцев решающее значение имела героическая работа подпольных организаций РКП (б) на территории, временно захваченной оккупантами. Этой работой руководили ЦК партии и непосредственно В. И. Ленин. Центральный Комитет Коммунистической партии, начиная с первых же дней после захвата Сибири белогвардейцами и интервентами, оказывал помощь сибирским подпольным организациям, через фронт в Сибирь направлялись представители ЦК, а также курьеры с директивами и денежными средствами.

Центральный Комитет партии подобрал для Сибири опытных партийных работников. Для организации сибирского подполья в тылу врага по решению ЦК РКП (б) в Сибирь в разное время были направлены Ф. Суховеров1, С. Черепанов, А. Нейбут2, А. Валек3. и другие.

[ Ф. Суховеров — член партии с 1903 г., работавший до революции в Сибири нелегально, в годы гражданской войны являлся одним из выдающихся деятелей большевистского подполья. Схваченный белыми, он подвергся истязаниям и погиб, как герой за дело рабочего класса.]

[ Арнольд Яковлевич Нейбут — член большевистской партии с 1905 г., в 1918 г. — комиссар по иностранным делам Дальнего Востока, участвовал в обороне Омска от интервентов; один из главных руководителей Омской подпольной организации в 1918—1919 гг., один из организаторов восстаний 22 декабря 1918 г. и 1 февраля 1919 г., схвачен колчаковцами 1 февраля 1919 г. и после невероятных мук расстрелян 8 февраля 1919 г.]

[ Антон Валек — старый большевик, отбывавший до революции ссылку в Западной Сибири (Тара), а после Октябрьской революции работавший в Омске. Валек участвовал в борьбе против чехословаков. Он в 1918—1919 гг. был выдающимся деятелем большевистского подполья, несколько раз переходил линию фронта, выполняя поручения ЦК. Выданный провокатором Валек после страшных издевательств и пыток был расстрелян белыми 6 апреля 1919 г. ]

Посланные на места уполномоченные ЦК восстанавливали сеть партийных организаций.

В июле 1918 г. в Тюмени состоялось первое совещание большевиков Западной, Центральной Сибири и Урала. Собрание избрало Сибирское организационное бюро РКП (б) в составе: Ф. Суховерхова, С. Черепанова, К. Молотова, И. Дмитриева [ «Вопросы истории КПСС», № 1, 1960, стр. 129.]. Центром пребывания бюро выбран был Томск.

Сибирское оргбюро РКП (б) созвало в середине августа 1918 г. в Томске первую Сибирскую областную партийную конференцию, на которую прибыли представители Томска, Ново-Николаевска, Красноярска, Барнаула, Челябинска и Екатеринбурга. На этой конференции Омскую партийную организацию представлял А. Я. Нейбут.

Конференция проходила с 18 по 22 августа 1918 г. в условиях строжайшей конспирации. Конференция определила, что главной задачей рабочих Сибири является вооруженная борьба за восстановление в Сибири Советской власти.

Все партийные организации Сибири были объявлены на военном положении, большевистские организации обязаны были дезорганизовать тыл врага и развернуть работу по созданию партийных ячеек как среди рабочих, так и среди солдат. Конференция дала правильный прогноз событий: «Контрреволюция в Сибири, начавшись, с мелкобуржуазных лозунгов, должна придти к военно-буржуазной диктатуре, к самой свирепой контрреволюции, к самому полному удушению рабочей и крестьянской бедноты» [ «Сибирские огни», № 1, 1932, стр. 93.]. В Сибири, указывала конференция, может быть только «или контрреволюция и буржуазно-военная диктатура или рабочая революция и Советская власть».

Конференция избрала Сибирский областной комитет, главной задачей которого явилась подготовка к всесибирскому вооруженному восстанию. В состав комитета вошли К. Молотов, Ф. Суховеров, С. Дитман, М. Рабинович, И. Дмитриев и Карл Ильмер.

сентября 1918 г. в Томске на заседании Сибирского областного комитета партии было принято решение о необходимости подпольным организациям вести подготовку общесибирского вооруженного восстания. Утвержден план дезорганизации тыла противника путем саботажа и путем организации боевых партизанских отрядов.

Одновременно с деятельностью уполномоченных ЦК партии на местах создаются по почину оставшихся в Сибири коммунистов подпольные организации. На предприятиях в городах Сибири организуются подпольные партийные ячейки — десятки, во главе которых стояли партийные организаторы. Оформляются партийные организации в Ново-Николаевске, Бийске, Барнауле, Омске и других городах Сибири.

После захвата Омска белогвардейцами и интервентами большевистская организация должна была перейти на нелегальное положение. Оставленные в Омске, как и в других городах Сибири, члены партии, выполняя инструкции партийных центров, приступили немедленно к восстановлению партийной организации.

Буквально в первые же дни господства белоинтервентов в Омске началась организация подпольных большевистских групп. Первоначально создавались отдельные самостоятельные небольшие группы подпольщиков, которые затем устанавливали связь между собой.

Из объединения таких отдельных групп в июле 1918 г. была создана Омская подпольная большевистская организация.

В конце августа 1918 г. была проведена первая в условиях подполья Омская городская партийная конференция, на которой присутствовали делегаты 25 ячеек и групп.

Всего присутствовало на конференции около 40 человек. С докладом по текущему моменту выступил А. Д. Шнейдер, незадолго до этого бежавший вместе с Д. П. Долбешкиным из омского концлагеря. С. Г. Черемных об этой конференции в своих воспоминаниях пишет следующее:

«Доклад тов. Шнейдера произвел на всех участников конференции большое впечатление.

Он бросил яркий свет на идейное содержание нашей, казалось, будничной, подчас совсем мелкой организационной работы, из которой складывалась деятельность нарождающейся нелегальной парторганизации» [ В огне революции и гражданской войны, стр. 109.].

На конференции членами Омского городского комитета партии были избраны Арон Шнейдер, Михаил Русаков, Михаил Байков, Карл Миллер и Бланк (машинист депо). При комитете созданы были Военно-революционный штаб, Красный Крест, отдел техники и др. Весь город был разбит на 5 районов: 1-й (Правобережный), 2-й (Левобережный), 3-й (Железнодорожиьй), 4-й (Куломзинский) и пятый район — по работе в гарнизоне.

Работа шла в условиях строжайшей конспирации. Создана была сеть явочных квартир в Омске и Атаманском хуторе. Началась организация партийных ячеек-десятков на предприятиях, на заводе Рандрупа, на фабрике «Энергия», в железнодорожных мастерских и др. Каждый участник такой ячейки знал членов только своего десятка. Руководители десятков поддерживали связь с партийным комитетом. Большое внимание уделено было работе в частях белогвардейской армии. Во многих частях создавались ротные, полковые и гарнизонные комитеты. Широко была организована работа по оказанию помощи заключенным и их семьям через Красный Крест.

Одной из основных задач Красного Креста являлась организация побегов из концентрационных лагерей. В Красном Кресте работали, главным образом, женщины: 3. И. Богоявлейская-Радо, К. П. Ларозе, ее сестра — Э. П. Казак и другие.

Прекрасно работало паспортное бюро во главе с Бушуевым, добывавшее документы для подпольщиков.

Член Омской подпольной организации Д. П. Долбешкин вспоминает, что для паспортного бюро «был собран большой комплект штампов милицейских прописок, печатей, милицейских и городских управ различных городов, печатей различных учреждений г. Омска, в том числе коменданта города, временных удостоверений на право жительства и чистых бланков паспортов» [В огне революции и гражданской войны, стр. 132.]. Часть документов добывалась из белогвардейских учреждений. Хорошо наладило паспортное бюро подделку документов. Даже белогвардейский уполномоченный департамента милиции вынужден был признать, что многие документы являются великолепной подделкой, которую можно определить лишь при долгом п тщательном просмотре, что подделка печатей достигает совершенства.

В сентябре 1918 г. подпольщикам удалось, подделав ордера на освобождение из концентрационного лагеря, освободить ряд арестованных белогвардейцами красноармейцев, партийных и советских деятелей.

«Для свидания с заключенными давали два раза в неделю пропуска. С этой целью мы, — вспоминает Д. П. Долбешкин, — посылали кого-либо из родственников к коменданту города. Пропуск необходимо было получить за день — два до свидания с тем, чтобы но полученному образцу напечатать бланок столько, сколько надо было. Дело это было не такое простое, как это может показаться на первый взгляд. Часто на пропусках не было фирмы, печатавшей пропуск, а для того, чтобы изготовить точно такой же, необходимо было подобрать шрифты и бумагу. Очень часто в нашей типографии не оказывалось нужных шрифтов и бумаги.

Приходилось ходить по другим типографиям, просматривать образцы шрифтов, делать и печатать пропуска в этих типографиях, если там были свои люди.

В пропуск вносились имя, отчество, фамилия и другие сведения, какие были необходимы. Затем делалась подпись и ставилась печать коменданта города. Если бы коменданту принесли такой пропуск, то он никогда бы не догадался, что это не его пропуск.

За все время пользования пропусками в течение 1, 5—2 месяцев не было ни одного провала. Для освобождаемого делался такой же пропуск, как и для идущего на свидание. К пропуску освобождаемого давался паспорт на то же имя. Паспорт обычно давался с милицейскими прописками и другими справками по месту работы.

Из лагерей таким образом было освобождено свыше 200 человек» [ В огне революции и гражданской войны, стр. 133.].

Так спасены были А. А. Масленников, П. А. Вавилов, которым передала пропуска К. П. Ларозе[ В огне революции и гражданской войны, стр. 148. Воспоминания К. П. Ларозе. ].

[ А. А. Масленников — старый большевик, председатель Самарского Совдепа, в 1918 г. вместе с В. В. Куйбышевым руководил обороной Самары от чехословаков, был схвачен интервентами и отправлен в Омск в концентрационный лагерь. После освобождения из лагеря являлся одним из главных руководителей Омского большевистского подполья, организатором омских восстаний 22 декабря 1918 г. и 1 февраля 1919 г. председателем Омского областного комитета партии, 2 апреля 1919 г. арестован колчаковцами, 18 апреля 1919 г. расстрелян. Одна из улиц г. Омска носит его имя. ]

[ П. А. Вавилов (партийная кличка «Лесной») — старый партийный работник, участник революционного движения 1905-1907 гг., при Советской власти был комиссаром Уральских железных дорог, выдающийся подпольный работник, один из организаторов и руководителей восстаний 22 декабря 1918 г. и 1 февраля 1919 г. в Омске. Арестован 2 апреля 1919 г., расстрелян 18 апреля 1919 г. ]

В конце сентября 1918 г. началась подготовка к организации большого побега заключенных из концентрационного лагеря. Был начат подкоп под стеной одного из бараков. Однако провокатор донес о подкопе администрации. Двенадцать заключенных (каждый десятый из барака) было расстреляно.

С октября 1918 г. свидания с заключенными в лагерях были прекращены, усилен был контроль со стороны белогвардейцев, особенно после прихода к власти колчаковцев, но связь подпольщиков с арестованными, находившимися в тюрьме и концентрационных лагерях, все же не была прервана.

Часть заключенных удалось вырвать на волю таким способом: договаривались с людьми, работавшими по очистке и вывозке мусора, заключенный в условленное время и в условленном месте ложился в телегу или в корзину, его засыпали мусором и вывозили на свалку. Там он лежал, пока подводы и охрана не уезжали со свалки, и затем шел на явочную квартиру [ В огне революции и гражданской войны, стр. 133. Воспоминания Д. П. Долбешкина.]. Некоторым пришлось спасаться при помощи ассенизаторов: заключенному надо было лечь в бочку с нечистотами, и ночью ассенизаторы вывозили эти бочки на свалку и выливали нечистоты [ В огне революции и гражданской войны, стр. 149. Воспоминания К. П. Ларозе.]. Затем беглецы добирались до явочных квартир. Много было забот, чтобы приобрести необходимую одежду и обувь для товарищей, спасшихся из рук белых.

В июле 1918 г. в Омск из Москвы вернулся товарищ, ездивший с информацией в Центральный Комитет. Он привез с собой типографию. Типография была доставлена на конспиративную квартиру и установлена в землянке. Немедленно начался выпуск листовок и прокламаций, широко распространявшихся в Омске.

Была установлена связь с другими городами Сибири.

В сентябре 1918 г. в Загородной роще состоялась вторая Омская городская партийная конференция, на которой присутствовало 35 человек. Конференция заслушала и обсудила доклады А. А. Масленникова о международном и внутреннем положении и А. Я. Нейбута о задачах и тактике партийной работы в Сибири. Избран был Омский городской комитет в составе А. Масленникова (председатель), А. Я. Нейбута, В. Я. Чунчина (секретарь), А. Д. Шнейдера, М. С. Русакова, С. Г. Черемных и «Виктора». Делегатами на Сибирскую областную партийную конференцию были избраны А. Нейбут и А. Масленников.

«… С этого времени, — вспоминает С. Г. Черемных, — парторганизация развивает свою деятельность интенсивно и целеустремленно; ставятся задачи большого политического значения; организация политической забастовки, подготовка вооруженного восстания» [ В огне революции и гражданской войны, стр. 109.].

Омские большевики, несмотря на жесточайший террор со стороны белогвардейского Временного Сибирского правительства, создали в подполье крепкую сеть партийных организаций. К ноябрю 1918 г. было организовано около 60 партийных групп на омских фабриках и заводах, на железной дороге. Были организованы подпольные большевистские комитеты в частях белой армии. В подпольной организации состояло около 600 человек. Всей работой руководил Омский общегородской комитет РКП (б), выполнявший указания ЦК РКП (б). В ноябре 1918 г. в Омске были проведены районные конференции и выбраны районные комитеты. «К моменту колчаковского переворота Омская организация была самой сильной организацией в Западной Сибири. Здесь сосредоточились наиболее опытные и крепкие руководители» [ Н. Яковлев, Большевистское подполье, в тылу Колчака, Новосибирск, 1941, стр. 17.].

Омский подпольный комитет РКП (б), несмотря на большие трудности, был связан с ЦК партии и регулярно информировал последний о положении дел. В октябре 1918 г. из Омской подпольной организации в Центральный Комитет был направлен А. Я. Бакаев с письмом от А. Я. Нейбута на имя Я. М. Свердлова. В этом письме А. Нейбут сообщил: «Впредь сноситесь только с нами и для связи посылайте только старых испытанных товарищей. Мы делаем большое дело и к нашим требованиям относитесь с сугубой серьезностью. Поклон всем вам и до скорого свидания» [ «Вопросы истории КПСС», № 1, I960, стр. 129.].

29 октября 1918 г. А. Л. Масленников в письме на имя Я. М. Свердлова и И. В. Сталина подробно информировал о работе Омского комитета РКП (б). В этом письме указывалось: «Все рабочие жадно ждут восстания… В крестьянской среде также настроения ломаются в пользу Советской власти. Прокатываются волной стихийные крестьянские восстания… Образуются революционные комитеты, подавляются со страшной жестокостью» [ «Вопросы истории КПСС», № 1, I960, стр. 129.].

Как и всегда, тесной и неразрывной была связь большевиков с рабочим классом. Даже враги признавали, что массы идут за большевиками. «Большевизм рабочей психологией не изжит», — так заявил премьер-министр Временного Сибирского правительства П. Вологодский [ Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов (1917—1919 гг), Новосибирск, 1928 г., стр. 71.]

. Омские подпольщики вели непрерывную работу среди омских рабочих, вовлекая их в подпольные организации, руководя рабочим движением, подготовляя рабочие восстания.

В Куломзино, например, большевики Чернышев, Горбунов и другие сразу же после захвата Омска белочехами и белогвардейцами приступили к созданию подпольных пятерок из рабочих. Было приступлено к сбору денег для раненых и для оказания помощи семьям погибших в бою под Марьяновкой [ В огне революции и гражданской войны, стр. 90. Воспоминания Н. Г. Головина.].

Большевики смело поднимали рабочих на борьбу против интервентов и белогвардейцев. И рабочие, следуя призывам большевиков, вставали на путь организованной борьбы. В этом отношении для первых недель установлении в Омске белогвардейского режима, характерен следующий факт. В июле 1918 г. на путях городской ветки, около управления Омской железной дороги, белогвардейское командование организовало погрузку в вагоны снарядов и динамита для снабжения фронта белой армии, наступавшей на Советскую Россию. Рабочие-грузчики, чтобы не допустить отправки эшелона, взорвали его. Взрыв вызвал панику в войсках чехов и белогвардейцев. При взрыве погибли грузчики, организовавшие взрыв, было повреждено здание управления дороги [ В огне революции и гражданской войны, стр. 100. Воспоминания А. Я. Якубовского.].

Сохраняя нелегальную организацию, большевики Омска устанавливали связи с рабочими и через легальные организации. Несмотря на очень тяжелые условия работы, обусловленные полицейскими преследованиями белогвардейской контрреволюции, омские большевики завоевали легально действовавшие рабочие организации. Профсоюзы металлистов, деревообделочников и др. руководствовались в своей работе указаниями подпольной большевистской организации

О влиянии и воздействии Омской большевистской организации на широкие массы рабочих ярко свидетельствует тот факт, что конференция представителей омских профсоюзов и фабрично-заводских комитетов 30 июня 1918 г. приняла резолюцию об отказе рабочих от выполнения военных заказов Временного Сибирского правительства [ «Заря» 6 июля 1918 г. ].

Социал-предатели в первые дни после захвата Омска белогвардейцами пытались добиться от рабочих поддержки Временного Сибирского правительства, пользуясь тем, что наиболее активные участники борьбы за установление Советской власти с оружием в руках отступили из Омска, а также тем, что среди омских рабочих были группы политически отсталых, недавно пришедших на производство рабочих. Эсеры и меньшевики пытались также воспользоваться и тем, что для широких масс трудящихся политика нового правительства, прикрывавшегося фразами о «демократизме», в первые дни была еще не совсем ясна.

Но расчеты социал-предателей были построены на песке. 10 июня 1918 г. состоялась конференция правлений профессиональных союзов совместно с фабрично-заводскими комитетами. На конференции выступили представители власти и чехословаков. Однако конференция приняла резолюцию, явно отражавшую большевистское настроение рабочих. «Советы рабочих, крестьянских и казачьих депутатов, как  классовые организации эксплуатируемых, — говорилось в этой резолюции, — должны быть немедленно переизбраны на основе четырехчленной формулы по системе пропорциональности выборов. Советам должно быть предоставлено, когда потребуется, широкое право контроля над властью впредь до созыва Учредительного собрания. Все завоевания Великой Российской революции, как-то: восьмичасовой рабочий день, обязательное государственное страхование рабочих от всех видов потери здоровья и смерти, свобода стачек, свобода собраний, свобода печати, профессиональные союзы и вообще все политические и гражданские свободы должны быть сохранены и неуклонно проведены в жизнь. Вся земля должна быть немедленно вручена трудовому крестьянству» [ «Пролетарий», № 25. 16 июня 1918 г. ].

Руководимые большевиками омские рабочие принимали резолюции о недоверии Временному Сибирскому правительству и требовали избрания Совета рабочих депутатов. 12 июня 1918 г. пленум Омского Совета профсоюзов постановил в качестве ближайшей задачи приступить к производству выборов в Совет рабочих депутатов [ «Пролетарий», № 25. 16 июня 1918 г. ].

июня 1918 г. конференция правлений профсоюзов Омска приняла воззвание к рабочим с призывом к объединению и созданию Советов рабочих депутатов, как боевой классовой организации, как органов контроля власти. Заканчивалось воззвание словами: «Омский пролетариат, стройся в боевые колонны и противопоставь их хищническим стремлениям буржуазии. Да здравствуют Советы рабочих депутатов! Да здравствует революция и социализм! Да здравствует всеобщее равное и тайное, избирательное право!» [ В. Максаков и А. Туруиов. Хроника гражданской войны в Сибири 1917—1918 гг., М. —Л., стр. 200—201. Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов, стр. 69.].

Хотя меньшевикам-интернационалистам удалось в резолюцию включить пункт о всеобщем избирательном праве, лозунг «Да здравствует учредительное собрание» был отклонен.

Общее собрание служащих типографии «Иртыш» и фабрики «Кустарь» 26 июня 1918. г. единогласно приняло резолюцию, в которой заявляло, что Временное правительство идет в разрез с интересами рабочих, что такое правительство не может пользоваться доверием рабочих и иметь поддержку со стороны их, что Совет рабочих и крестьянских депутатов есть истинный парламент пролетариата [ ЦГАОР, ф. 147, оп. 9, д. 31, л. 83.].

Рабочие принимали постановления с требованием к Временному Сибирскому правительству немедленного созыву общего собрания Омского Совета рабочих депутатов в целях создания боевого органа пролетариата для защиты интересов рабочего класса и контроля над возникшей временной властью. Профессиональный союз деревообделочников выпустил печатное воззвание к рабочим о необходимости выборов Совета рабочих депутатов. 7 июля 1918 г. состоялось в Ново-Омске объединенное собрание профсоюзов «Иртыш» и грузчиков, обсудившее вопрос о выборе представителей в Совет рабочих депутатов [ До настоящего времени в имеющейся литературе не было упоминаний о попытках омских рабочих летом 1918 г. восстановить Совет рабочих депутатов.]. Власти приняли меры к тому, чтобы сорвать подготовку к выборам Совета, произведя в июле 1918 г. многочисленные аресты. Всякая агитация за созыв Совета рабочих депутатов была объявлена противоправительственной.

Подлинное отношение к власти Временного Сибирского правительства выявили омские рабочие в резких протестах против белого террора: против арестов, избиений, расстрелов.

Конференции правлений профсоюзов и фабзавкомов г. Омска 10 и 24 июня 1918 г. приняли резолюции с требованием об освобождении арестованных рабочих. Такие же резолюции неоднократно принимали общие собрания рабочих и служащих многих омских предприятий. Однако требования рабочих об освобождении арестованных Временное Сибирское правительство не удовлетворяло. Аресты продолжались, вызывая негодование и протесты со стороны рабочих.

Четвертый делегатский съезд профессиональных союзов Омской железной дороги и Совет профсоюзов г. Омска в начале сентября 1918 г, в обращении к рабочим писали: «Каждый день приносит поводы для волнений. Аресты и увольнения отдельных рабочих, преследование рабочих организаций нервирует вас и не может не вызывать желаний принять меры к ограждению попираемых прав: неприкосновенность личности, свободы слова, печати и собраний, — трудом и кровью добытых рабочим классом» [ ГАОО, ф. 603, д. 2, л. 29.].

10 сентября 1918 г. пленарное заседание делегатского съезда железнодорожников предъявило требование, чтобы никто из служащих, мастеровых и рабочих дороги не увольнялся администрацией без рассмотрения причин увольнения совместно с органами союза и чтобы никто из служащих за свои политические убеждения, раз за ним не установлено каких-либо проступков, не увольнялся с дороги, потому «что он почему-либо не угоден администрации или его подозревают в чем-либо» [ ГАОО, ф. 603, д. 2, л. 14.]

. О недовольстве политикой Временного Сибирского правительства широких масс железнодорожников свидетельствовали выступления большинства делегатов съезда.

В резолюции съезда правильно характеризовалось положение в Сибири. «В то время, когда классу буржуазии, — говорилось в резолюции, — дается полная свобода в организации своих сил, когда этот класс может открыто вести борьбу за установление диктатуры в стране, в то время, когда буржуазия обладает свободой собраний, коалиций и печати для организации своих сил, рабочие организации подвергаются преследованию и даже полному разгрому. Рабочие будут поддерживать только ту власть, которая не на словах, а на деле будет стоять на охране интересов рабочего класса» [ Н. Хайруллин, Сибиряки в борьбе за власть Советов, газ. «Омская Правда», 8 августа 1959 г.]

.

Омские рабочие резко отрицательно относились к хозяйничанью белых. В конце июля 1918 г. омские рабочие писали пермским рабочим: «Товарищи, скорей к оружию! Не опоздайте, как опоздали мы. Мы потеряли теперь 8-ми часовой рабочий день, свободу собраний, слова, стачек, выручайте, помогите свергнуть кровавую, кулацкую банду, которая обагрила нашей кровью стены красного революционного города Омска. Долой вооруженные банды империалистического капитала! Да здравствует немедленное вооружение рабочих!» [ ГАОО, ф. 603, д. 2, л. 31. Газ. «Правда», 3 августа 1918. г.].

Омские рабочие оказывали помощь товарищам, пострадавшим от контрреволюции, и их семьям. Проводились систематические сборы в пользу арестованных. Так, 4 сентября 1918 г. трудовая комиссия 4 делегатского съезда железнодорожников постановила в первую очередь выдавать полностью содержание семьям арестованных и убитых железнодорожников.

октября 1918 г. правление Омского профсоюза рабочих текстильного производства постановило провести на фабриках сбор в пользу арестованных [ ГАОО, ф, 274, д. 1, л. 119.].

Конференция профсоюзов г. Омска в октябре 1918 г. постановила отчислять полдневный заработок в фонд рабочего Красного Креста [ ГАОО, ф. 274, д. 1, л. 119.].

Омские рабочие помогали арестованным белогвардейцами рабочим, которых провозили через Омск на восток на каторгу, восстановленную Временным Сибирским правительством. Так, рабочий В. Батурин вспоминает о том, как в Омске рабочие встречали их эшелон смерти, отправленный из Уфы 26 октября 1918 г. и прибывший в Омск в начале ноября 1918 г. «В Омске стояли трое суток. Внимание, которое железнодорожные служащие и их семьи оказали нам, тронуло нас до глубины души. В течение всего времени стоянки на станции Омск вокруг эшелона толпились и бегали люди. Каждый старался облегчить нашу участь: подавали нам в окна хлеб, картофель, папиросы, газеты, кипяток. Наш вагон снабдили даже ведром для носки воды. Некоторые рабочие сообщили нам адреса, по которым, на случай побега, можно скрыться. Передали нам также документы на случай побега. В Омске весь эшелон чувствовал себя хорошо. Все были сыты. Запаслись даже съестными припасами на несколько дней» [ Батурин Эшелон смерти. «Сибирские огни», 6, 1929, стр. 129—131.].

Омские большевики руководили забастовочным движением. В этих забастовках политические и экономические требования тесно переплетались.

24 июля 1918 г. объявили забастовку рабочие фабрики «Энергия», находившейся в ведении Омского военно-промышленного комитета, в связи с введением сдельных расценок работ [ ГАОО, ф. 343, д. 1, л. 18.].

сентября 1918 г. в Омске началась забастовка печатников типографии «Иртыш», где печаталась газета «Омский вестник», и в «Художественной типографии». Военные власти арестовали правление профсоюзов печатников, обвиняя его в большевизме, и конфисковали делопроизводство профсоюза  [ Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов, стр. 89, 107—108.]. В сентябре 1918 г. бастовали рабочие фабрики «Энергия», колбасной фабрики, шпалопропиточного завода. В октябре 1918 г. происходили конфликты по союзу грузчиков, по союзу парикмахеров, на Омском пивоваренном заводе.

Наиболее значительной в 1918 г. была забастовка железнодорожников. Омские железнодорожники были передовым, ведущим отрядом рабочих в борьбе за установление Советской власти. Рабочие Омского депо, железнодорожных мастерских и другие с оружием в руках боролись в мае—июне 1918 г. против интервентов и белогвардейцев. Они не могли примириться с господством белогвардейцев, с восстановлением старых порядков на дороге, с переходом управления дороги в руки старых администраторов, с массовыми арестами рабочих. Массы железнодорожников стояли за Советскую власть и ненавидели белогвардейцев. Железнодорожники, как и все остальные рабочие, были лишены элементарных политических прав. Низшие и средние категории железнодорожников получали крайне низкую заработную плату. В августе 1918 г. белогвардейский «Совет министров» принял постановление

О введении на железных дорогах сдельной и поверстной оплаты. Такая система оплаты снижала и без того низкую зарплату железнодорожников. Это постановление, уменьшающее заработок рабочих, вызвало резкое недовольство железнодорожников. На железных дорогах Сибири начались конфликты из-за введенной новой оплаты. В начале октября 1918 г. по всей линии Омской железной дороги был опубликован телеграфный приказ военного министерства о введении сдельных работ и о привлечении на работу на железной дороге иностранных рабочих. «К противящимся введению сдельных работ будут применены суровые репрессии», — говорилось в приказе [ «Заря», 12 октября 1918 г.]. Новое уменьшение зарплаты белогвардейским правительством явно показывало массам железнодорожников, что единственным правильным путем является путь, который указывали большевики: путь борьбы, путь забастовок.

Железнодорожники понимали, что забастовка имеет огромное политическое значение, поскольку она расстраивала белогвардейский тыл, срывала планы перевозок белогвардейских войск. Железнодорожники понимали, что, объявляя забастовку, они тем самым помогают Красной Армии.

Железнодорожники готовились не только к экономической, но и к политической борьбе.

Рабочие выдвинули ряд политических и экономических требований: прекращение войны с Советской Россией, снятие военного положения, объявление свободы печати, слова и стачек, прекращение преследований за политические убеждения, освобождение всех арестованных при перевороте рабочих, красногвардейцев и советских работников, обратный прием на службу Омской железной дорогой уволенных за работу при Советской власти, полная отмена сдельных работ, увеличение заработной платы и выплата ее за время забастовки. Требования рабочих показывают, что забастовка из чисто экономической перешла в политическую. Рабочие выдвинули требования, явно свидетельствующие о большевистских настроениях широких масс железнодорожников. Был организован Главный дорожный стачечный комитет, однако в нем большое влияние имели меньшевики- интернационалисты. Этот комитет предложил не начинать забастовки под тем предлогом, что не было сведений, согласны ли примкнуть к забастовке рабочие других крупных станций Омской дороги и других дорог. Меньшевики- интернационалисты, как всегда, топтались на месте. Организатором и руководителем забастовки была подпольная большевистская организация.

Как вспоминает С. Г. Черемных [ В огне революции и гражданской войны, стр. 109—114.], в начале октября 1918 г., комитет партии принял решение организовать политическую забастовку рабочих Омской дороги. К железнодорожному району, где работал в качестве парторганизатора С. Г. Черемных, прикреплен был А. А. Масленников.

На совещании представителей всех цехов мастерских и депо единогласно было решено объявить забастовку определен был день и час забастовки, избран был стачечный комитет, председателем которого являлся А. А. Масленников, а. секретарем С. Г. Черемных.

Подпольный стачечный комитет руководил всей подготовкой забастовки. Этот комитет в обращении к рабочим изложил требования забастовщиков и мотивы объявления забастовки.

Мастеровые и рабочие Омских железнодорожных мастерских 16 октября 1918 года решили объявить забастовку и приняли резолюцию с выражением недоверия Главному дорожному комитету, если он не объявит стачку во вседорожном масштабе и не примет на себя руководство ею. Главный дорожный комитет, руководимый меньшевиками-интернационалистами, протестовал против этого решения и призывал ждать дальнейших указаний [ ГАОО ф. 603, д. 2, л. 42.]. Однако на Омской железной дороге рабочие Омского узла и Омских главных железнодорожных мастерских, руководимые большевиками, единодушно требовали объявления забастовки. 17 октября 1918 г. в 9 часов утра в старом деревянном сарае железнодорожных мастерских состоялось нелегальное многолюдное собрание рабочих Омских главных железнодорожных мастерских, на котором выступали большевики. На этом собрании рабочие решили начать забастовку [ ГАОО, ф. 203, д. 29, л. 5].

Выполняя единодушные требования рабочих, Омский участковый стачечный комитет постановил объявить забастовку 17 октября 1918 г.  [ В. Максаков и А. Турунов. Хроника гражданской войны в Сибири, Госиздат, 1926, стр. 93—94. В борьбе с контрреволюцией. Омск 1959, стр. 60—61.]. Главный дорожный комитет снова пытался протестовать, но рабочие единодушно решили объявить забастовку. В 12 часов дня 17 октября кочегар Прохоров призывным гудком дал сигнал к забастовке. Прекращена была работа в Омских железнодорожных мастерских и во всем Омском железнодорожном узле. Рабочие разошлись по домам.

Но с первых же часов забастовки чувствовалось отсутствие единого руководства со стороны стачечных комитетов. Это был результат половинчатой политики меньшевиков-интернационалистов. Белогвардейские власти приняли немедленно меры по ликвидации забастовки. 18-го октября 1918 г. командующий армией генерал-майор Белов приказал командиру 2-го Степного корпуса немедленно принять самые энергичные меры к ликвидации забастовки вплоть до расстрела на месте агитаторов и лиц, «активно мешающих возобновлению работ», и немедленно арестовать всех членов Главного дорожного и районного стачечного комитетов Омской дороги. Предельным сроком явки бастующих на службу и работу на железной дороге устанавливалось 19 октября 6 часов утра. «Кроме того, — говорилось в приказе, — немедленно поставить на работу железнодорожные роты и принять все меры к тому, чтобы работа дороги не останавливалась ни на одну минуту» [ Профсоюзы Сибири в борьбе за власть Советов, стр. 112.].

19 октября 1918 г. на Омский узел посланы были воинские железнодорожные части, чтобы восстановить движение. Однако специалистов-железнодорожников среди солдат оказалось мало. Было пущено несколько паровозов, чтобы создать впечатление, что движение восстановлено. Вместе с тем белогвардейцы производили аресты работников паровозных бригад, а затем, под вооруженной охраной заставляли их работать на паровозах. Были произведены массовые аресты рабочих-железнодорожников. Однако забастовка железнодорожников была поддержана всеми рабочими Омска.

На расширенном пленуме Совета Союзов 18 октября 1918 г. было постановлено: поддержать стачечников материально и морально и организовать всеобщую забастовку солидарности со стачечниками и протеста против насилий власти. Постановление было частично проведено в жизнь.

Рабочие ряда омских предприятий в знак единства с железнодорожниками объявили забастовку. Бастовали рабочие всех металлургических предприятий, являвшихся наряду с железнодорожниками передовым отрядом омского пролетариата, частично бастовали работники типографий, булочники и грузчики. Одновременно выступили железнодорожники Челябинска, Томска, Тайги, Красноярска, Новониколаевска. Но белогвардейские власти начали разгром железнодорожных организаций. Ликвидация забастовки была поручена войсковому старшине Красильникову, известному своей ненавистью к рабочим. 19 октября 1918 г. по приказу Красильникова белогвардейские части и милиция оцепили район, прилегающий к станции Омск, выгнали из домов жителей и согнали их на площадь около главных железнодорожных мастерских. Затем на площадь приехал Красильников и прочитал приказ рабочим встать на работу 21 октября, угрожая за неисполнение приказа арестом и расстрелом. Чтобы терроризировать железнодорожников, Красильников приказал привести 5 арестованных железнодорожников и на глазах у всех расстрелять их. Расстреляны были рабочие-железнодорожники красногвардейцы: Пьянзов, Петров, Линченко, Шевченко и один из руководителей Атаманского районного городского самоуправления Рассохин.

Вечером 20 октября 1918 г. собрался городской комитет РКП (б), чтобы оцепить политическое положение в связи с забастовкой и определить, что делать дальше. Комитет единогласно принял решение: призвать рабочих к прекращению забастовки. А. А. Масленников и А. Я. Нейбут написали и напечатали на машинке обращение к рабочим о необходимости прекратить забастовку [ В огне революции и гражданской войны, стр. 114.].

С утра 21 октября забастовка была прекращена.

После прекращения забастовки аресты железнодорожников продолжались. Часть наиболее активных участников забастовки перешла на нелегальное положение. Участники забастовки, рабочие Тулупов, Мальцев, Малышев бежали из Омска, были задержаны на ст. Москаленки и расстреляны белыми на ст. Куломзино 1 2 [ ГАОО, ф. 239, д. 862, л. 201.].

Арестованных железнодорожников держали в Омской тюрьме без предъявления обвинений. Арестованный член Главного дорожного комитета большевик Воробьев был расстрелян белыми. Произведены были аресты водников. Забастовавшим рабочим Омской областной типографии и завода Рандрупа было объявлено 20 октября 1918 г., что «если они в 3 часа 21 октября не станут на работу, то будут принуждены силой» [ В борьбе с контрреволюцией, Омск, 1959, стр. 66.].

Так была подавлена забастовка омских железнодорожников в октябре 1918 г. Одновременно был разгромлен профсоюз железнодорожников. Однако запугать рабочих не удалось.

Под руководством большевиков омские рабочие готовились к вооруженному восстанию против белогвардейского Временного Сибирского правительства.

Руководимые большевиками рабочие Омска помогали Красной Армии тем, что срывали выполнение военных заказов, саботировали, устраивали диверсии на предприятиях, работавших для белой армии.

Выполняя указания ЦК партии, сибирские большевистские организации уделяли большое внимание работе в деревне. Партия переходила от нейтрализации середняка к прочному, союзу с ним. В этом был залог успехов большевистских организаций в их работе на селе. Омские большевики руководили сибирским крестьянством в его борьбе против интервентов и белогвардейцев в 1918 г. Сибирское крестьянство в годы гражданской войны резко раскололось на три группы: на бедноту, являющуюся опорой Советской власти, на кулачество, ярого врага Советской власти, и на колебавшихся середняков, которые составляли основную массу крестьянства Сибири. Большевистская партия вырывала середняков из-под влияния социал-предателей. Середняк переставал колебаться и, наученный опытом гражданской войны, переходил на сторону Советской власти.

Реакционная политика Временного Сибирского правительства, восстановление частновладельческих прав на землю, ограничения в праве пользования лесами, насильственные мероприятия по сбору податей и налогов, проведение мобилизации для войны с Советской Россией вызвали враждебное отношение крестьян к белогвардейскому правительству. Раздражали и озлобляли крестьян насильственные действия чешских и белогвардейских карательных отрядов, производивших грабежи и насилия над крестьянами. Возврат частновладельческих земель в Сибири затрагивал в первую очередь крестьян, получивших эти земли в свое пользование в первый период Советской власти.

Сибирское крестьянство протестовало против политики Временного Сибирского правительства. Этот протест выражался в неисполнении распоряжений белогвардейских властей, в отказе платить подати и выполнять повинности, в отказе давать новобранцев в белую армию и, наконец, в открытых вооруженных выступлениях против белогвардейцев и интервентов.

Агенты Временного Сибирского правительства неоднократно доносили летом 1918 г., что «население настроено довольно недоверчиво к существующей власти», что «население не признает власти Временного Сибирского правительства» и настроение у крестьян «явно большевистское» [ Партизанское движение в Западной Сибири, Новосибирск, 1936, стр. 21.].

Действительно, сибирское крестьянство, кроме кулачества, уже после первых недель хозяйничанья белых начало изживать колебания и под руководством подпольных большевистских организаций вело непрерывную борьбу против Временного Сибирского правительства и интервентов. Во многих деревнях стали организовываться подпольные большевистские группы. Омская организация РКП (б) устанавливала связь с деревней, посылала своих представителей для работы в Деревне. В Омском, Тюкалинском, Тарском и других уездах Омской губернии омские большевики развернули широкую работу. Так, у Омской большевистской организации была установлена связь с Тюкалинской подпольной организацией. В деревнях Тюкалинского уезда: Гагарина, Дербет, Березки и др. действовал посланный из Омска т. Михайлевич. В деревне Носовке Тюкалинского уезда был организован подпольный революционно-крестьянский комитет, в работе которого принимали участие железнодорожники станции Называевская. Этот комитет вел работу среди крестьянства ближайших сел. В селе Красноярка Павлоградской волости широкую работу среди крестьянства вел бывший фронтовик, большевик Рассохин.

У Омской железнодорожной организации была налажена связь с севером Омской области. Среди крестьян Тарского уезда организовывались подпольные группы. Подпольные большевистские группы срывали выполнение распоряжений и приказов Временного Сибирского правительства и местных властей.

Временное Сибирское правительство издало распоряжение о выплате крестьянами подати и губернского земского сбора. Крестьянство отказывалось от платежей. На сходах принимались резолюции: «единогласно отказываемся от платежа государственной оброчной подати и губернского земского сбора» [ ТГА, ф. 206, д. 68, 73, 83, 98.]. Крестьяне заявляли, что «они платить вовсе не будут, что им не страшно, хотя бы их и арестовали» [ ТГА. ф. 206, д. 80, лл. 50—51, 53.]. Для сбора податей высылались милиционеры, карательные отряды. Власти арестовывали сельских старост. Эти меры властей вызывали сильное возбуждение крестьян.

Была сорвана объявленная белыми 31 июля 1918 г. мобилизация крестьянской молодежи 1898—1899 г.г. Крестьянство Западной Сибири решительно отказалось давать новобранцев в белую армию. Сельские сходы заявляли: «Единогласно постановили молодых людей не отпускать (в армию) и также не дадим подвод… у нас в настоящее время есть или нет правительство, а если есть, то не знаем, законно оно или нет и кто его выбрал, мы не знаем» [ ТГА, ф. 208, д. 78, лл. 1, 2, 3.].

26 августа 1918 г. общее собрание граждан Любинской волости отказалось от проведения мобилизации и сравнивало Сибирское правительство с правительством Николая II.

Съезд крестьян Павлоградской волости заявил: «Солдат не давать, податей не платить, чехословаков разоружить».

В конце сентября 1918 г. в селе Царско-Дарском Омского уезда состоялся съезд представителей крестьян 12 волостей, организованный Омской подпольной организацией РКП (б). Съезд постановил не давать новобранцев в белую армию. И от 12 волостей на призывные пункты не явились призывники [ «Омская правда». 23 апреля 1929 г.].

Была сорвана мобилизация в селе Муромцево Омской области. М. И. Дьяков, член Омской большевистской подпольной организации, организовал на призывном пункте митинг, на котором призывники и их отцы постановили отказаться от мобилизации и разъехаться по домам. После этого в Муромцево явился карательный отряд, произведший массовую порку.

Была сорвана мобилизация в селе Красноярка Павлоградской волости.

Молодежь, подлежащая мобилизации, бежала из деревень в леса. Власти присылали карательные отряды вылавливать дезертиров. Каратели подвергали избиениям родителей дезертиров. Население отказывалось жертвовать деньги, продовольствие, одежду и др. на нужды белой Сибирской армии, хотя властями были приняты меры к тому, чтобы принудить крестьян к пожертвованиям.

Под руководством подпольных большевистских организаций крестьянство Омской области переходило к открытой вооруженной борьбе.

24 августа 1918 г. открыто выступили крестьяне деревни Гагарино Тюкалинского уезда. В этой деревне действовала под руководством большевиков подпольная организация крестьян-бедняков, имевшая связь с Тюкалинской большевистской организацией и рабочими ст. Называевская. В этой организации работал посланец Омской организации РКП (б) тов. Михайлевич [ Н. Хайруллин, Гагаринский бой. «Омская правда», 25 августа 1959 г.]. Гагаринская организация готовилась к вооруженному восстанию. Кулаки донесли, что в селе готовится восстание. Власти двинули карательный отряд.

24 августа 1918 года, получив известие, что к деревне движется карательный отряд чехов и казаков, все члены подпольной организации деревни Гагарино и окрестных сел Бычки, Березки и др. вооружились и сделали засаду в лесу по дороге на деревню Бычки.

Карательный отряд вошел в деревню. Крестьяне были выстроены на площади, и, так как они не желали выдать большевиков, по приказу командира карательного отряда каждый десятый был выделен из толпы. Над ними каратели начали расправу. Жестоко избивая крестьян, каратели снова допытывались, где большевики, но никто из крестьян пи словом не обмолвился о том, что большевики в лесу с оружием в руках ждут чехов и казаков.

Не добившись ничего, каратели прекратили расправу и разошлись по крестьянским домам обедать. Крестьяне, заранее условившись, споили «непрошенных гостей». Затем пьяные каратели выехали из деревни по направлению к деревне Бычки. Засевший в лесу крестьянский отряд встретил чехов залпами. Завязался бой. Карательный отряд был разбит, а его остатки бежали. Партизаны захватили часть оружия. Весть о разгроме карательного отряда облетела весь Тюкалинский уезд. Крестьяне назвали это столкновение с карателями Гагаринским боем.

Белые власти направили в Гагарино прекрасно вооруженный отряд, который 28 августа 1918 г. вступил в село. Кулаки составили списки сторонников Советской власти и передали их карателям. Многие крестьяне подвергалнсь истязаниям и порке, много было расстреляно, а некоторые зарыты живыми в землю [ Н. Григорьев, Гагаринский бой. «Омская правда»; 12 октября 1938 г. Н. Хайруллин, Гагаринский бой. «Омская правда», 25 августа 1959 г.].

Широким вооруженным выступлением против белогвардейской власти в Омской области было восстание крестьян Тюкалинского уезда. В Тюкалинске группа партийных и советских работников, ушедшая в подполье, связалась с Омской подпольной организацией РКП (б) и по ее заданию создала «Революционно-большевистский партизанский штаб» [ С. Г. Туманов. В борьбе за Советы. Омское книжное издательство, 1950, стр. 46.], который организовал во многих селах Тюкалинского уезда подпольные большевистские организации, сформировал повстанческий отряд, насчитывавший к августу 1918 г. около 400 человек, вооружил его. Организована была передвижная типография, выпустившая 10 листовок. На 29 августа 1918 г. властями была назначена явка мобилизованных на сборный пункт в Тюкалинске. Революционно-большевистский штаб решил в этот День поднять на восстание крестьян близлежащих сел и сорвать мобилизацию. Был тщательно разработан план захвата Тюкалинска.

Утром 29 августа 1918 г. повстанческие отряды по сигнальному выстрелу вошли в город. Небольшой повстанческий отряд занял почту и телеграф. Другой отряд пробился на сборный пункт мобилизованных и призвал их не вступать в белую армию. Все мобилизованные (около 500 человек) немедленно оставили сборный пункт и разошлись по домам. Но разоружить чешскую часть и местный гарнизон не удалось, так как белогвардейцы, как выяснилось впоследствии, были предупреждены о готовящемся восстании и приготовились к отпору. Под натиском прекрасно обученных и вооруженных белогвардейских частей повстанцы принуждены были оставить город. Из Омска по требованию Тюкалинский властей в тот же день прибыл карательный отряд, произведший массовые аресты и расстрелы. Героически погибли руководители восстания — коммунисты И. Евдокимов (Мухин) и А. Г. Дунцов. Окруженный карателями Дунцов бросил гранату себе под ноги и погиб вместе с несколькими белогвардейцами [ С. Г. Туманов. В борьбе за Советы. Омское книжное издательство, 1950, стр. 50 ]. Карательные отряды после подавления восстания свирепствовали во всем Тюкалинском уезде, массами пороли и истязали крестьян, без суда расстреливали людей. В тюрьме беспрерывно мучили и пытали арестованных.

Вне закона были объявлены граждане села Интенис И. И. Кабанцев и В. О. Кабанцев — организаторы вооруженного выступления против Временного Сибирского правительства в волостях Саргатской, Хохловской, Черноозерской, Старо-Карасукской и Ингалинской, Тюкалинского уезда. Начальник карательного отряда поручик Лопатчиков 17 сентября 1918 г. издал приказ, в котором говорилось: «Каждому гражданину Тюкалинского уезда, встретившему Кабанцевых, приказываю уничтожить их на месте» [ В борьбе с контрреволюцией, Омск, 1959, стр. 56.].

Карательные отряды действовали и на территории Омского уезда. Командир карательного отряда хорунжий Грачев 10 октября 1918 г. в рапорте начальнику штаба 1 Сибирской стрелковой дивизии писал: «… Из Новинки я перешел в село Азово, где арестовал двух лиц братьев Котелевских — большевистских деятелей, которые своею агитацией пагубно действуют на умы крестьян. В селе Александровском был арестован немец Пугал, который во время большевизма делал попытку организовать у себя в селе Красную Гвардию. В поселке Цветнополье арестован некий латыш Лечицкий — общественный оратор, в речах которого на крестьянском съезде были слышны нотки недовольства Временным правительством.

В Ново-Екатерининской волости были выдраны несколько фиктивных больных новобранцев и несколько мужиков за единомыслие с сыновьями-новобранцами и за враждебное отношение к расквартированным казакам моей полусотни у себя в селе. В Павлоградской волости были собраны лица, имеющие дурное влияние на крестьян, выдраны и отправлены в Омск. Здесь же был выдран сельский староста и помощник волостного председателя за пьянство и небрежное отношение к Своим обязанностям — задержали отправку из своего села новобранцев из других сел.

Покончив дела в Павлоградской волости, я направился в Царско-Дарскую, где, как я слыхал, отказались идти новобранцы и избили волостного председателя за то, что он их посылал на службу.

Приехав в Царско-Дарское и получив от избитого председателя все нужные сведения, арестовал зачинщиков в числе 11 человек и жестоко выпорол.

Из Царско-Дарской волости перешел в Таврическую, где тоже застал некоторых новобранцев на местах (число [ Так в документе.] до 14 человек), тоже выпорол и направил в Омск» [ В борьбе с контрреволюцией, Омск, 1959, стр. 59—60.].

Однако запугать население карателям не удалось.

Осенью 1918 г. широкое партизанское движение охватило весь север Омской области.

На территории Тарского уезда уже в первые недели установления власти белых были созданы подпольные организации в селе Седельниково и др. Эти подпольные организации создали первые партизанские отряды. С. Абрамов, один из руководителей тарских партизан, и И.С. Втюрин в своих воспоминаниях так описывают начало организации партизанских отрядов в Тарском уезде [ За власть Советов, Новосибирск, 1947, стр. 153—157. Воспоминания С. Абрамова.[ В огне революции и гражданской войны, Омск, 1959, стр. 171—174. Воспоминания И. С. Втюрина.] в августе 1918 г. отряд чехов прибыл в село Седельниково, разогнал волостной Совет, восстановил земскую управу и сейчас же приступил к мобилизации крестьян рождения 1898—1899 гг. в белую армию и сбору податей. Тут же на площади чехи начали избивать собравшийся народ. Мобилизованные стали волноваться. Чехи поспешно уехали из села Седельниково. Мобилизация была сорвана. Местные большевики Степан, Максим и Дмитрий Дубко, А. Избышев, С. Абрамов и другие в поселке Ново-Михайловке создали первую партийную организацию из крестьян. Эта организация вела разъяснительную работу среди крестьян о необходимости бороться за Советскую власть и организовывала партизанские отряды.

Работа и агитация организации имели крупный успех. Были организованы в окрестных деревнях группы сочувствующих, которые собирали оружие и готовились к вооруженному восстанию.

В сентябре 1918 г. партизаны сделали попытку установить связь с Омской подпольной большевистской организацией. С этой целью в Омск приезжали Дмитрий и Максим Дубко, Василий Лепешкин и Иван Втюрин. Установить связь в это время не удалось [ В огне революции и гражданской войны, Омск, 1959, стр. 172.].

Таким образом, уже при Временном Сибирском правительстве крестьянство начало вооруженную борьбу за восстановление власти Советов. В этой борьбе руководителем являлась Коммунистическая партия. Она разоблачала контрреволюционную сущность Временного Сибирского правительства, расчистившего путь, для установления диктатуры Колчака.

Осенью 1918 г. Красная Армия нанесла белым ряд решительных ударов. Контрреволюция чувствовала необходимость объединения своих сил для борьбы с Советской властью. Поэтому 22 сентября 1918 г. в Уфе на совещании представителей белогвардейских правительств Урала, Башкирии, казахской буржуазно-националистической организации «Алаш-Орда», казачьих войск, городских и земских самоуправлений и др. было образовано Временное Всероссийское правительство—Директория, во главе с премьер-министром эсером Авксентьевым.

Временное Сибирское правительство 22 октября 1918 г. передало власть Директории, прибывшей в Омск. Однако Директория существовала недолго, так как крупная буржуазия в услугах социал-предателей больше не нуждалась и, отбросив всякую игру в демократию, стремилась к установлению единоличной диктатуры. Буржуазные организации, крупные торговцы и промышленники открыто заявляли

о необходимости передать власть в руки одного лица. Такие требования выдвигали торгово-промышленные съезды, биржевые комитеты и др. Уже 16 июля 1918 г. торгово-промышленники города Омска потребовали установления диктатуры [ К. Молотов. Контрреволюция в Сибири и борьба за Советскую власть, Саратов, 1921, стр. 11.].

 

 

• << Назад
• Вперёд >>

• Омские большевики в авангарде борьбы против белогвардейцев и интервентов (июнь 1918 — 1919 годы)
• ОМСКИЕ БОЛЬШЕВИКИ В АВАНГАРДЕ БОРЬБЫ ТРУДЯЩИХСЯ ПРОТИВ БЕЛОЧЕХОВ И БЕЛОГВАРДЕЙСКОГО ВРЕМЕННОГО СИБИРСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
• ОМСКИЕ БОЛЬШЕВИКИ ВО ГЛАВЕ НАРОДНОЙ БОРЬБЫ ПРОТИВ КОЛЧАКОВСКОЙ ДИКТАТУРЫ
• Заключение
• Выходные данные | Иллюстрации
• Все страницы