Как привить вкус к учебе? — Страница 4

Публицистика Проза Публицистика … Осилит идущий.

… Осилит идущий. — Как привить вкус к учебе?

Страница 4 из 10

***

КАК ПРИВИТЬ ВКУС К УЧЕБЕ?

Прозвенел звонок, и из аудиторий выбегают самые обычные первокурсники. Аккуратно подстриженные и заросшие буйной шевелюрой, одетые в джинсовые костюмы и в простые пиджачки, подвижные и немного флегматичные. Выберем из этого многообразия лиц, характеров, костюмов одного представителя и отведем его в сторонку. Посмотрите на него. Перед вами — инженер XXI века! А что же здесь удивительного? Давайте посчитаем: сейчас ему семнадцать. Допустим, он успешно окончит институт, распределится на работу в цех или КБ. К моменту расцвета его творческих сил ему будет 50 лет. А это уже второе десятилетие XXI фантастического века!

Даже повседневная, знакомая до мелочей, бытовая техника с каждым годом все быстрее изменяет свое лицо, и в этом — отражение скоростей перестройки всей промышленности.

Юность пятидесятилетних — в быт входили ламповые радиоприемники, юность сорокалетних — память о телевизорах, появляющихся в отдельных семьях. Воспоминание тридцатилетних — чудо шариковой ручки, привезенной товарищу братом-журналистом из-за рубежа.

Портативный магнитофон и стереопроигрыватель, электронные часы на руке и миниатюрная ЭВМ в портфеле — черта быта нынешних двадцатилетних. Современный этап научно-технической революции — такое словосочетание скрывает за собой грандиозные сегодняшние и завтрашние перемены нашей жизни.

Мы удивляемся прозорливости Жюля Верна, сумевшего сделать гениальные пророчества о возможностях существующей сейчас техники. Современным фантастам труднее: слишком рискованно получить справедливый упрек в заземленности идей.

В самом деле, полистайте научно-фантастические рассказы конца пятидесятых — начала шестидесятых годов. Сколько из них, вызывавших у юношей тех лет жадный интерес своими дерзновенными описаниями грядущей техники, покажутся вам с позиций 1980 года просто наивными — это уже есть, об этом уже сообщала наша пресса, это мы видели собственными глазами.

Фантастам проще, чем педагогам. Технические прогнозы — не главное в современной фантастике. А вот перед высшим учебным заведением стоит реальная практическая проблема — готовить инженера XXI века, человека, который будет работать с техникой, и в фантастической литературе-то еще не описанной…

Есть два пути совершенствования системы образования. Один — эволюционный — отличается добавлением все новых и новых курсов, расширением рамок изучаемого в традиционных предметах. То есть постепенным нарастанием сообщаемой информации.

Путь этот высшей школой, кажется, пройден до конца. Постепенно возрастая, нагрузки и студентов, и преподавателей достигли предела. Объем литературы, которую студент должен прочитать, законспектировать, уяснить, осмыслить, подчас просто не позволяет молодому человеку проявить добросовестность. Халтура и легковесность в учении — отнюдь не всегда следствие дурных черт характера, иногда это вынужденные реакции на информационные перегрузки.

Второй путь — революционных, качественных перестроек — только начал внедряться в вузах страны. Центральные идеи этой перестройки не совсем привычны.

Еще несколько лет назад обучение инженерной специальности предполагало усвоение массы конкретных сведений и навыков. Техническое описание конкретного вида станка, технологическая схема производства конкретной продукции занимали солидную часть учебного времени. Но уже сейчас, как отмечают выпускники института прошлых лет, такие знания нередко оказываются бесполезным грузом: придя на производство, молодой специалист с удивлением обнаруживает, что изученный станок отправлен на переплавку, а технологическая схема морально устарела.

Поэтому первая идея — перейти от конкретной информации к ее укрупненным обобщениям. Учить не компоновке станков, а общим принципам их работы, не конкретной технологии, а общим принципам ее создания. В этих условиях неожиданно предметы, бывшие ранее общеобразовательными, становятся в раздел важнейших, определяющих уровень профессиональной подготовки. Усиление фундаментальной, в том числе физико-математической подготовки,— вот вторая идея преобразований.

Становится ясно также, что недостижима мечта — успеть за пять лет обучения в вузе овладеть всей огромной информацией, которая потребуется будущему специалисту в период его активной работы. Быстрая смена оборудования, технологии, материалов неизбежно повлечет за собой необходимость постоянного повышения квалификации специалиста и, следовательно, потребность в самообразовании. Поэтому акцент в обучении смещается от накопления и передачи определенной информации к развитию навыков самостоятельного обучения, освоения и практического применения новых теорий.

Но мало научить, нужно создать условия, при которых такая деятельность становится для будущего инженера внутренней потребностью. Поэтому задачи обучения являются одновременно и задачами воспитания. Студент не сосуд, который надо наполнить, а факел, который нужно зажечь. Эта опоэтизированная педагогическая заповедь древних — теперь краеугольный камень современной высшей школы.

Вуз смотрит в XXI век. Для полного и комплексного внедрения этих передовых педагогических идей потребуются еще многие годы, но первые черты вуза будущего столетия уже проступают в конкретных делах и планах. В них намечается своеобразное распределение обязанностей между преподавательским коллективом и комсомольской организацией. Каждая сторона разрабатывает свой участок работы, и комсомол отвечает за исключительно важное направление — создание духовной атмосферы, атмосферы творчества в учебе.

Недооценка возможностей комсомольской организации, как, впрочем, и переоценка ее сил неоднократно сводили полезное действие новых мероприятий до нуля. Если же требуемые пропорции удавалось соблюсти, закладывались новые, эффективные традиции, появлялись новые, успешные дела.

…Каждая сессия разбивает всю армию студентов на четыре категории. Не сдавшие один или несколько экзаменов характеризуются академическим термином «неуспевающие». Загадочна и, к сожалению, довольно многочисленна армия троечников, в зачетке которых наиболее распространена оценка «уд. Кажется вполне благополучной категория «хорошистов», и нет ни малейших претензий к гордости деканатов и кафедр — студентам, для которых оценка «отлично» на экзаменах естественна, как приход весны после зимних морозов.

Вспоминается меткая фраза О. Уайдлера «Определить — значит ограничить». Да, всякая попытка классификации, укладывания бурной противоречивой жизни в прокрустово ложе схем неизбежно сопровождается утратой оттенков и нюансов. И все-таки с классификации начинается всякая попытка систематизировать наметки, наблюдения о конкретном» «чем-то».

Перед нами — анкеты отчисленных. Их много, и только одна заполнена старшекурсником — основное отчисление происходит в первые два года студенческой учебы. Еще одна раскладка анкет, еще один подсчет — половина пришла в вуз из средней школы, остальные — определяются общим термином «производственники». Это и те, кто проработал несколько лет на предприятии, и те, кто после выпускного школьного вечера ушел служить в ряды Советской Армии, и те, чей рабочий стаж исчисляется пятью-шестью месяцами. И все-таки сопоставление официальных данных о «проиаводственниках» и об общей массе первокурсников показывает: около трети из них не выдерживают стремительных ритмов студенческой жизни. С них и начнем мы наш анализ.

Нужен ли «производственник» вузу? Ответ, конечно, однозначное да. И дело не только в том, что такие ребята — большие реалисты при выборе жизненных путей. Как показывают данные социологических исследований, до 60 процентов абитуриентов, принесших документы в приемную комиссию вуза сразу по окончании школьных экзаменов, туманно представляют себе суть инженерной деятельности вообще и конкретной выбранной специальности в частности. У «производственников» этого нет. Данный факт подтверждают как анкеты «рабфаковцев» — юношей и девушек, посланных на подготовительное отделение предприятиями, так и анкеты отчисленных; сама специальность по-прежнему привлекает их. Но, как мы уже говорили, не только этот факт делает «производственника» желанной личностью на дневном отделении института.

«Рабфаку» в ОмПИ — второй десяток лет. Созданный в порядке эксперимента за год до того, как подготовительные отделения стали неотъемлемой частью вузовского образа жизни, нулевой курс ОмПИ дал институту за эти годы около полутора тысяч студентов. До 90 процентов старост, до 60 процентов комсоргов, командиры и комиссары стройотрядов, активисты профкома и комитета ВЛКСМ — вчерашние «рабфаковцы».

Жизненная закалка, производственный опыт будущего командира производства ценны и сами по себе. Но ценно и то, что все стороны институтской жизни и (даже!) успеваемость выиграли от роста доли «производственников» в массе студентов.

Повышение успеваемости — нет ли здесь противоречия с написанным выще? Вспоминается один из многих примеров.

К концу первого курса группа практически развалилась. Умудриться получить по пятнадцать «неудов» на каждом из трех экзаменов — такого ЧП в институте давно не бывало. Атмосфера подавленности и безысходности ощущалась каждым, знакомившимся с группой в этот момент. То же ощущение возникло и у трех девушек, переведенных в эту группу с вечернего отделения. В свое время они поступали на эту же специальность, не прошли по конкурсу и стали «вечерниками», осваивая одновременно рабочие профессии на одном из заводов. Им было очень трудно, но они успешно окончили два курса и перевелись на второй курс дневного отделения. «Мы просто поразились,— рассказывали потом девушки,— как могут наши новые товарищи быть настолько безразличными к себе и другим, как могут бесцельно тратить время на тоскливые жалобы друг другу на то, что все плохо складывается и ничего уж невозможно сделать».

Девушкам потребовался месяц, чтобы сломать сложившиеся порядки. Уговоры, убеждения, принципиальная критика — они повели за собой ранее пассивный «актив». Наладили взаимопомощь, постарались понять беды каждого двоечника — и чудо свершилось! Нет, группа не стала маяком, ненамного возросло количество хорошистов и отличников. Но группа вышла из прорыва, обретя оптимизм и целенаправленность действий, атмосферу участия и товарищества.

Вот такая история случилась несколько лет назад в одной из групп. Мы рассказали ее лишь потому, что поведение «производственников» в этой экстремальной ситуации наблюдается особенно отчетливо. Но в каждой группе, где есть люди с рабочей закалкой, их упорство, умение жертвовать интересными делами ради главного — учебы, позволяют воспитывать коммунистическое отношение студентов к труду конкретными примерами.

И все-таки на младших курсах «производственнику» трудно. Ему мешают пробелы в школьных знаниях, неумение привыкнуть к темпам учебного процесса и, иногда, психология. (Чтобы дело спорилось, нужно испытывать от него удовольствие, а оно появляется, когда дело спорится.) Возникает порочный круг — хватается человек за одно задание, только разобрался в нем — пора второе сдавать, а тут и третье на горизонте. Да еще приходится иногда «подрабатывать» на стороне — стипендии не хватает, возраст и рабочая гордость быть на иждивении у родственников не позволяют…

Личные наблюдения за деятельностью инженеров на современном производстве лучше, чем их отсутствие, но тоже не всегда создают реальные представления о том, что инженеру нужно как воздух, а что преподается для «общего развития». «Производственник» нередко не учитывает, что его наблюдения касаются вчерашнего и сегодняшнего дней производства, которые не во всем экстраполируются на будущее.

Действительно, инженер-практик нередко обходится без математики, физики, химии, иностранных языков, причем, далеко не всегда квалификацию такого инженера следует признать низкой (исходя именно из задач сегодняшнего дня). Отсюда — осторожное отношение к общеобразовательным дисциплинам (а именно они преимущественно — его сфера деятельности на младших курсах) и пониженные притязания — «тройки вполне достаточно». Но когда человек претендует лишь на «три», появление «неудов» не исключено.

Так появляются неуспевающие «производственники». Формулировки приказов на отчисление «по семейным обстоятельствам», «в связи с болезнью», «по собственному желанию», как показали социологические исследования, в большинстве случаев маскируют разочарование в собственных силах, усталость от систематических «завалов» сессий, стыд от непривычного ощущения «хуже, чем все».

Диагноз поставлен, а каково лечение? Требуется убеждать еще многих: и преподавателей, и администраторов, и комсомольских работников, что нужен комплексный подход, разумное распределение функций. Вот, например, заведомо неудачный путь — система дополнительных консультаций, практикуемая во многих вузах. Она позволяет лишь незначительно индивидуализировать учебный процесс, а значит, не доводит дело до конца. Не учтены и психологические факторы: нужно убедить человека, что изучаемое — хлеб выбранной профессии, привить оптимистический взгляд на собственное студенческое бытие, показать перспективы упорного труда, взаимопомощи.

 

*** Сложности и трудности воспитания вовсе не в том, что изобилие материальных и духовных благ таит в себе какую-то опасность. Просто чем больше радостей жизни даем мы молодому поколению, тем заботливее и настойчивее должны вкладывать в юные сердца те моральные ценности и богатства, те святыни, без которых жизнь превратится в прозябание.

В. А. Сухомлинский

 

Вторая разновидность неуспевающих значительно меньше достойна соболезнований. Как правило, история их «падения» начинается со случайного попадания в институт («настояли родители», «друг пошел поступать, и я с ним», «я умею только учиться, боюсь идти на производство, служить в армии»). Затем — появление «хвостов» из-за школьной привычки переносить неприятные дела на завтра. Далее не очень уверенная попытка исправить положение и окончательный переход в категорию «закоренелых». Что можно сделать с ними? Наверное, начинать надо со школы. Только большая и упорная ежегодная работа комсомольской организации с новым набором позволит до минимума свести число случайно попавших в вуз. Как это сделать — мы обсуждали уже раньше.

Высшее образование в США построено на принципах, совершенно отличающихся от наших. В последние годы взаимное знакомство и попытки перенести полезный опыт становятся все более настойчивыми. Американцы переняли у советской высшей школы систему производственных практик и специализированных школ при университетах, организацию олимпиад для школьников — в той мере, насколько это возможно при их условиях. Но есть и в педагогической практике США то, что заслуживает нашего внимания. В отдельных американских вузах студент может пересдать экзамен лишь после того, как заново прослушает уплотненный курс лекций. Причины, по которым такая практика существует,— различны. Здесь и платность обучения, и стремление преподавателей «сделать бизнес» в период летних каникул, но здесь и учет психологии. Если студент не подготовился и не сдал экзамен вовремя, вместе со всеми, то маловероятно, что он сумеет подготовиться к нему сам, без чьей-то помощи.

Нечто подобное наблюдается у наших студентов. Успешно сдавшие сессию отдыхают, задолжник пытается подготовиться к экзамену самостоятельно. Ощущение неблагополучия не способствует восстановлению сил, с муками задолженность ликвидируется к середине очередного семестра, а накопленные к этому времени долги обрекают студента на очередные неприятности. Разорвать порочный круг можно одним способом — энергично и настойчиво заново проштудировать курс в сжатые сроки под чьим-то руководством. Но под чьим? Опять пора обращаться за помощью к отличникам.

Причина многих неудач — отсутствие силы воли, настойчивости, собственное разгильдяйство и безалаберность. Не успевающий по этим причинам студент нарушает Устав ВЛКСМ. Однако просмотрим персональные дела, рассматривавшиеся комитетом комсомола за год. Аморальное поведение, невыполнение комсомольских поручений в стройотрядах и культурно-массовой работе — дисциплина укрепляется везде, кроме непосредственно учебы.

Вот и отчисленные в анкетах указывают меры наказания, предшествующие роковому приказу. Выговор по деканату и оставление на повторный год обучения, выговор с предупреждением — комсомольские взыскания отсутствуют. Работа с людьми не должна сводиться к наказаниям, это ясно всем. Но без укрепления дисциплины любая работа может свестись к халтуре.

Иногда говорят, что новое — это основательно забытое старое. Все мы читали «Двух капитанов», все, наверное, помним сцену суда над Евгением Онегиным.

Однажды стены коридоров института усеяли броские объявления. Комсомольская организация механико-технологического факультета извещала о суде. В назначенное время зал был заполнен. Шепотом передавали друг другу, что судить будут двоечников и троечников, все это — театрализованное представление, что-то вроде КВН. Кое-кто хихикал, ожидая развлечений.

Комсомольское бюро хорошо подготовилось к мероприятию. Сначала зал одобрительно принимал остроумных и подыгрывающих публике представителей «золотого студенчества». Но все новые цифры и факты приводил обвинитель. С каждым отчисленным на несколько тысяч рублей обкрадено государство, где-то на заводе не получат нужного специалиста, на студенческую скамью, занятую разгильдяем, не смог сесть тот, кто принес бы обществу пользу. Выступает свидетель — преподаватель сопротивления материалов. На фактах доказывает он, что лодырь украл у него часы, которые тот мог бы посвятить научной работе, общественным обязанностям, семье. Еще один свидетель — комсорг — говорит об атмосфере равнодушия, в которой произошло окончательное разложение лодыря. И постепенно зал становится на сторону обвиняющих и овацией встречает приговор.

Как повлияло это мероприятие на успеваемость? Измерить пользу трудно, но ясно, что суд способствовал созданию атмосферы личной ответственности каждого за учебные показатели групп. Одно такое, даже прекрасно организованное представление, существенно положение дел не улучшит, но в комплекс мероприятий комсомольской организации по повышению качества учебы оно входит как патрон в обойму.

Что не позволяет считать успешной работу комсомольской организации института по организации учебного процесса? Непродуманность и поспешность, неумение доводить дело до конца, текучка, слабые связи с администрацией и другими общественными организациями (впрочем, в последнем повинен не только комсомол).

Челябинский политехнический институт имени Ленинского комсомола — вуз передовой, есть чему у него поучиться комсомольским организаторам. Вот, например, учебный процесс. Студенты такие же, как в ОмПИ, уровень требований экзаменаторов такой же, а качество знаний у уральцев на 10 процентов выше. Как это удается?

Метод уральцев был прост. Элементарный расчет показал, что до 18 процентов студентов получают в сессию наряду с хорошими и отличными оценками одну «тройку». Только тот, кто ни разу не сдавал экзаменов, думает, что случайности на них исключены. Конечно, «неуд» у отличника и, наоборот, отличная оценка у разгильдяя и лодыря встречаются лишь в студенческом эпосе. Но вот небольшое недомогание, избыточнее волнение не так уж редко служат причиной оценки удовлетворительной там, где знания вполне хорошие.

Казалось бы, важны знания сами по себе, а не оценки. Так думают многие студенты, не стремясь к пересдаче неудачного экзамена, да и инструкция не очень одобряет подобные пересдачи. Кое-кого эта «тройка» вполне устраивает — в большинстве случаев на стипендии она не отражается…

Но видели бы вы сцену в коридоре возле экзаменационной аудитории и торжествующего обывателя-троечника: «Ну и чего ты добился,— с саркастическим соболезнованием приближается он к студенту,— весь семестр занимался, задания в срок сдавал. А я за это время на гитаре играть выучился, на танцы ходил. Главное — результат, а он у нас одинаковый!»

Изобретение челябинцев — «штаб сессии» — имеет много направлений работы, но главное из них — борьба с обывателем. После того, как сдан последний экзамен, студент предстает перед штабом — общественной организацией, которая анализирует итоги сдачи сессии, работу в семестре студента. И если полученная им «тройка» — действительно случайность, штаб ходатайствует перед деканатом, экзаменатором о пересдаче. Иногда результат сохраняется, но чаще — улучшается. И это правильно и справедливо, потому что во многих случаях позволяет сохранить повышенную жажду знаний и не менее важное стремление качественно отчитаться за результаты хорошего труда.

Словом, новинка нам понравилась, и захотелось ее внедрить. А вот результаты этого внедрения оказались весьма поучительны.

Энтузиастом внедрения «щтаба сессии» на одном из факультетов ОмПИ стала энергичная девушка — второкурсница, председатель учебно-воспитательной комиссии. За плечами у нее уже было несколько успешных общественных дел, и это — тоже казалось вполне посильным.

Сначала все шло без осложнений. Проанализированы итоги сдачи прошлых сессий — удалось убедиться самой, что резервы есть. На потоке в каждую сессию набиралось до тридцати человек, чуть-чуть не дотянувших до включения в графу «сдавшие хорошо и отлично». Пусть лишь половина из них потенциально подготовлена к пересдаче, пусть лишь половина из этой половины добьется успеха — 7—8 процентов прироста качества станут достойной наградой за труд УВК.

Камнем преткновения стала психология. Факультет никогда не отличался высоким уровнем учебной дисциплины, и многие из студентов, к которым она обращалась с просьбой высказать свое мнение, отнюдь не одобряли эту новинку. Позади был трудный год, впереди — простор стройотрядов, спортлагерей, просто отдых… многие отделывались ничего не обещающим «там видно будет».

Не воодушевился и зам. декана, который курировал избранный для эксперимента поток. Как бы то ни было, а массовые пересдачи требовали нарушения инструкции, веры же в эту задумку у него не было. Член факультетского партбюро, в принципе одобрявший идею, не смог энергично и своевременно включиться в этот эксперимент. Одобрением идеи ограничилось и бюро ВЛКСМ.

 

*** Высшая школа призвана воспитывать у специалистов стремление к постоянному обогащению и обновлению приобретенных знаний, что должно стать непреложным правилом всей их жизни и деятельности.

Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах по дальнейшему совершенствованию высшего образования в стране».

 

Само название «штаб» предполагает крепкие двусторонние связи с подразделениями, четкую и ритмичную работу, единство мнений и взглядов разработчиков операции. Такого штаба создать не удалось. Результат, как и следовало ожидать, сохранился на уровне прошлых сессий.

«Сердцем» эксперимента на другом факультете стал деканат. Задолго до сессии собрался треугольник группы. В этой встрече наряду с администрацией участвовали члены комсомольского и профсоюзного бюро, представители УВК. Разговор шел вокруг группового журнала успеваемости. О каждом студенте группы формировалось мнение — есть ли у него возможность сдать сессию без «троек», что вызывает наибольшие опасения. Подводился итог — и формировались показатели группы, выдавался план-задание на сессию. Словом, все делалось так, как и должно было делаться.

После сессии шли беседы в группах, беседы со сдавшими сессию досрочно, беседы с потенциально пригодными для направления на пересдачу. Штаб работал четко и деловито. Итоги работы: качество возросло на 7 процентов.

Какие проблемы могут быть с отличниками? Оказывается, есть. Далеко не всякий отличник пользуется авторитетом у студентов, отзывы о некоторых, вполне благополучных с точки зрения преподавателя отличниках, бывают прохладные и даже неприязненные.

Студенты недолюбливают ограниченных отличников, для которых высшая оценка на экзамене заслоняет все общественные дела. Высокомерные обладатели повышенных стипендий, сквозь зубы объясняющие непонятные вопросы конспекта «середняку», тоже справедливо критикуются товарищами. Зато очень высок в студенческой массе авторитет отличника, который учится — как поет, и товарищ хороший. Не случайна любовь к именным стипендиатам, которые успевают и учиться отлично, и научные проблемы решать, и в комсомоле правофланговые. Не случайно отличники — победители олимпиад и конкурсов научных работ популярны в институте не меньше, чем звезды самодеятельности.

Максимально вовлечь отличников в общественную работу помогают советы отличников, учебно-воспитательные комиссии, советы по научно-исследовательской работе студентов, созданные при комитетах и бюро ВЛКСМ. Как передать опыт лучших, добиться его широкого распространения?

Диалектический взгляд на вещи требует от человека прозорливости. Через успехи, ошибки, суматош-ность сегодняшнего учебного процесса проглядывают черты будущего вуза. Посмотрите внимательно вокруг — видите ли вы ростки грядущего века?

 

• << Назад
• Вперёд >>

• … Осилит идущий.
• Вместо предисловия
• Знакомство должно быть взаимным
• Как привить вкус к учебе?
• Монолог куратора после летней сессии
• Проблемы ставит соревнование
• Ода олимпиаде
• Как научить праву на риск?
• Записки командира ССО
• Монолог комсомольского работника
• Все страницы