А впереди бессмертье — Страница 16

Газеты Периодика Газеты Молодой сибиряк №47 (5630) 20.04.1978

Молодой сибиряк №47 (5630) 20.04.1978 — А впереди бессмертье

Страница 16 из 24

А впереди бессмертье

Первая наша встреча состоялась в начале мая тысяча девятьсот сорок второго года. Шли тяжелые бои под Ленинградом. Мне довелось тогда воевать в одной из тех частей, на которые была возложена задача прорыва блокады со стороны Волхова. Местность была ужасно болотистой, о хорошем окопе, тем более блиндаже, и не думали. Любое выкопанное в земле углубление тотчас затягивало грязной жижей. Она противно хлюпала и под деревянными настилами, над которыми мы сооружали шалаши из веток. Бездорожье и вражеское окружение отрезали нас от основных сил и баз снабжения.

Бои не прекращались ни днем, ни ночью. Приходилось отражать постоянные атаки врага. Полуголодные, черные от грязи и порохового дыма, наши бойцы сражались с необыкновенным мужеством, стойкостью, смекалкой.

В то тяжелое время каша дивизия «прогрызала» себе путь на Любань. На нашем участке фронта особенно сильные бои завязались У железнодорожного моста через реку Тосна. Небольшой клочок земли, примыкавший к берегу, с величайшей отвагой удерживал прославленный батальон сибиряков старшего лейтенанта Баранова. Атаки вражеской пехоты, поддерживаемой артиллерией, следовали одна за другой. В один из таких вот беспокойных дней, вернувшись с передовой, мы, работники политотдела, «накрыли стол» на поляне и устроились пообедать. Май неистовствовал. Ослепительно ярко светило полуденное солнце. Наперебой заливались лесные пичуги. Их не заглушали даже близкие разрывы снарядов. Худощавый инструктор политотдела, ловко орудуя черпаком, каждому налил супа в котелки, и мы приступили к обеду. Впрочем, это не то слово — к обеду! Если учесть, что уже много дней мы не получали горячего варева, даже куска хлеба, то этот процесс принятия пищи стоило бы назвать каким-то более возвышенным словом пиршеством, что ли!

И вот только мы начали пировать, как за шалашом послышались шаги, и к нам подошли начполит Емельянов и незнакомый офицер, в пилотке, с кобурой на поясе, в которой угадывался пистолет. Гость был небольшого роста, смуглолицый, с черными, живыми глазами и черными же, как воронье крыло, под польку стриженными волосами.

Емельянов пригласил его «к столу».

— O-o! — без промедления отозвался тот. — От такого удовольствия не откажусь, давно супом не баловался.— Увидев в поданном котелке большую кость с мясом, удивился:

— Откуда оно у вас, а? В других соединениях прорыва уже давно отвыкли от вкуса мяса. Даже старые кожи съели. А вы живете на широкую ногу, товарищи!

— У нас не лучше с питанием, товарищ корреспондент, — ответил Емельянов.

Выручил случай.

— Какой, батальонный комиссар?

Самый непредвиденный… — и он рассказал, как к нам забрел раненый лось.

Как в сказке… А мясо вкусное, — похвалил гость.

Часто сохатые приходят к вам, чтобы попасть в котел?

Третьего доедаем. Что поделаешь. Голод не тетка.

Как вам удается это?

Как? — отхлебнув из ложки горячего супа, Емельянов взглянул на лосиную кожу, сушившуюся на деревце, недавно срубленном осколком. — Из легко раненых мы создали охотничьи бригады. Они-то и подбрасывают на склады свежую сохатину. Немного пока добыли. Но и это подкрепление!

Это вы здорово придумали! — воскликнул гость, аппетитно обгладывая кость и, немного подумав, с горечью добавил. — Все это хорошо. Но, пожалуй, после боев здесь и вовсе не останется этих ветвисторогих, а?

Емельянов вздрогнул, словно от звука внезапного выстрела, какое-то время молча смотрел на искалеченную березу.

Знаю, — сухо сказал начполит. — Знаю, товарищ старший политрук. Природу надо беречь. Но как? Жестокая война никого не щадит. Ни людей, ни зверей, ни птиц, ни законов цивилизации! Раньше, наверное, в этих болотистых лесах был заповедник. А теперь здесь, сами видите, что происходит.

— Да, война беспощадна но всему живому на земле. Но люди наши — сильнее войны. Ей-богу, откуда только у них силы берутся. Я часто бываю на передовой. Бойцы совсем отощали, а воюют, как львы.

На второе (а также на третье и на десерт) военного корреспондента угостили березовым соком» хранившимся в деревянном бочонке.

— Чудесный напиток! — похвалил гость. — И здесь вы проявили практичность, товарищ батальонный комиссар!

И тоже не от хорошей жизни. Болотная вода кишит насекомыми и лягушками. Пить противно. Вот и обратились к опыту далеких предков.

Что ж, неплохой опыт. Тем более в наших условиях просто необходимый.

Пообедали, и все поднялись на ноги. Стали собираться. Кто на передовую — помочь провести между боями партсобрание в роте, Другом — вручать партбилеты вновь принятым в партию, а я — собирать сведения для политинформации. У каждого свои неотложные дела, свои заботы, свои боевые тропинки.

Ко мне подошел Емельянов и, кивнув головой в сторону гостя, сказал:

— Это поэт Муса Джалиль!

Муса! Муса! Имя его мне было знакомо. В предвоенные годы в омской молодежной газете, где я работал, публиковались его стихи. Не которые из них я знал наизусть. Но это было заочное знакомство. И вот война свела нас, да еще за чашкой березового сока.

Я знаю его, товарищ батальонный комиссар, — ответил я и, подойдя к Джалилю, пожал ему руку. Тот удивился. И я поспешил сказать, что люблю его замечательные стихи.

Муса улыбнулся радушно, спросил:

— Журналист?

— Из газеты на фронт ушел.

— Сибиряк?

— Так точно. Коренной житель Омска. А вы сотрудник военной газеты?

— Да. Армейской — «Отвага».

— Много колесите по фронту?

Надо бывать на передовой постоянно. Вслепую писать не могу. Вот и ползаю по окопам, вернее — по подобию окопов. Ведь только в самом пекле можно найти нужный материал для газеты. Ну, и для новых стихов.

Мы перебросились еще несколькими репликами о нелегком хлебе фронтового корреспондента, о трудностях Волховской группировки, оказавшейся во вражеском «мешке». Муса поразил меня отточенной логикой мышления, оптимизмом и глубокой верой в неизбежную победу. Разговор наш прервал подошедший к нам начполит Емельянов.

Проводи поэта на передовую и познакомь с Войтинским. — И пояснил не столько мне, сколько Джалилю. — Его рота штыковым ударом отбросила численно превосходящего противника за реку.

Есть! — козырнул я, и мы с Мусой отправились на передовую.

Мелким лесом тянулась солдатская тропинка. Сыростью и прелью несло от болотины. Сапоги тонули по щиколотку в мягком, как губка, торфе. Прислушиваясь к гулу боя, Муса спросил о семье где она сейчас.

— В Омске, — на ходу ответил я. — Жена и две дочки. Одной двенадцатый пошел, а другой — второй.

— А зовут их как?

— Эмилией и Элеонорой.

— Славные имена.

— В честь дочерей Маркса и Энгельса.

— Я так и подумал, — улыбнулся Джалиль и, помолчав, еще спросил. — Сколько лет вам, старший политрук? С какого года рождения?

— С тысяча девятьсот шестого.

— и я — тоже. Выходит, ровесники.

— Приятное совпадение. У вас тоже есть семья?

— А как же! В Казани остались жена Амина и дочурка Чулпаночка.

— Скучаете?

— Не без этого. Бывает, даже очень. Я люблю семью, родных, близких. Но на войне людьми чаще владеют иного рода эмоции.

(Продолжение следует).

И. Кудинов

 

• << Назад
• Вперёд >>

• Молодой сибиряк №47 (5630) 20.04.1978
• Праздник молодости и труда
• 60 XVIII ВСЕ — ПОБЕДИТЕЛИ
• С задачей справимся
• Скоро в поле
• Наказ делегата выполним
• С рекою связана судьбой
• Инициаторы-слушатели
• Это мы не проходили
• Долой «неякалок»
• Успех на фестивале
• «Пою мое Отечество»
• В Свердловск, на праздник
• Смотреть в одну сторону
• СТЭМ обвиняет
• А впереди бессмертье
• О МУЖЕСТВЕ, О ПОДВИГЕ, О СЛАВЕ
• СРЕДНЕЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКОЕ УЧИЛИЩЕ №22
• ПРОФЕССИОНАЛЬНО-ТЕХНИЧЕСКОЕ УЧИЛИЩЕ №3
• ТЕХНИЧЕСКОЕ УЧИЛИЩЕ №20
• ТЕХНИЧЕСКОЕ УЧИЛИЩЕ №21
• Калейдоскоп
• Наш справочный отдел
• Выходные данные | Фото и иллюстрации
• Все страницы