Подготовка операции — Страница 3

Публицистика Проза Публицистика РАЗГРОМ БАКИЧА

РАЗГРОМ БАКИЧА — Подготовка операции

Страница 3 из 9

***

Подготовка операции

26 июня 1921 года китайские власти вторично обратились к правительству Советской Республики с просьбой ввести войска на территорию Синьцзяна, чтобы ликвидировать белогвардейские банды. Для ведения переговоров генерал-губернатор провинции уполномочил Лю Си-цзина и Бао Энь-ту. В подписанном 12 сентября 1921 года соглашении китайская сторона брала на себя обязательство оказывать помощь советским войскам, которые будут действовать на территории Китая, продовольствием, охранять их тылы и не допускать отхода белогвардейцев на юг. «В целях совместной ликвидации белых, находящихся в Алтайском округе на территории Китая, предпринимаются военные операции, в которых красные войска РСФСР ведут наступательные действия из района города Зайсан по своему усмотрению, — читаем в этом соглашении. — Китайские войска принимают на себя охрану тыла в районах Булун-Тохой и на восток по реке Урунгу, не допуская белогвардейцев в глубь провинции, т. е. район Урумчи» (главный город Синьцзянской провинции). Далее в соглашении говорилось: «Считая операции против Бакича и других белогвардейских отрядов общим делом обеих дружественных республик, китайские власти Синьцзянской провинции снабжают продовольствием действующие части красных войск РСФСР в течение одного месяца, считая со дня ввода на китайскую территорию».

В свою очередь, советское командование обязалось передать китайским властям все оружие и боеприпасы, захваченные у противника, а при надобности «оказывать поддержку китайским войскам в снабжении их снарядами и патронами бесплатно»16. Было предусмотрено, что по окончании операции советские войска немедленно покинут пределы Китая.

Советское правительство со всей ответственностью отнеслось к выполнению этого соглашения, стремилось сделать все возможное для защиты китайского и монгольского народов от бесчинствующих бандитов.

Выполняя указания Советского правительства, Главнокомандующий Вооруженными Силами Республики Сергей Сергеевич Каменев в конце июня 1921 года направил Помглавкому войск Сибири В. И. Шорину директиву о необходимости быстрейшей ликвидации белогвардейского корпуса генерала Бакича. Белым, отмечал Главком, удалось ускользнуть от ударов частей Туркестанского фронта. В дальнейшем они могут уйти в Монголию на соединение с войсками Унгерна. Отсрочка операции повлечет новые человеческие жертвы и расходы.

Перед Реввоенсоветом войск Сибири была поставлена задача срочно разработать план операции и подготовить необходимое количество воинских частей для разгрома корпуса Бакича, отряда Кайгородова, а также многочисленных банд, представляющих серьезную угрозу народам южных районов Сибири, Монголии и северо-западной части Китая.

Чтобы справиться с этой ответственной задачей, требовалось преодолеть огромные трудности: политические, экономические и военные. Операцию предстояло провести не только на территории РСФСР, но также на территории соседних государств — Монголии и Китая.

С молодым, только что сформированным монгольским народно-революционным правительством у Советской Республики несколько раньше имелись соглашения о совместной борьбе частей Красной Армии и Монгольской Народно-революционной армии против белогвардейских отрядов Унгерна, Казанцева, Кайгородова и других. Монгольское правительство оказывало нашим войскам посильную помощь продовольствием, а воинские части, руководимые талантливым военачальником Сухэ-Батором, принимали активное участие в разгроме врага.

На территории Китая все было иначе. Кулаки, баи и ламы, проживающие в Синьцзяне, старались не допустить в Китай Красную Армию, выполняющую освободительную миссию. Они заранее отказывались продавать нашим частям скот, фураж, укрывали продовольствие. На пути наступления наших частей стремились выводить из строя колодцы, информировали белогвардейцев о действиях советских войск. Их-то и привлекал на свою сторону генерал Бакич для борьбы с «большевистскими комиссарами».

Усложняло дело и то, что театр боевых действий наших войск был слишком обширен, сражаться приходилось в горно-степной местности, в условиях полного отсутствия дорог. Местные сельские жители — уйгуры, казахи, киргизы, монголы — вели кочевой образ жизни, а китайцы жили преимущественно в городах, которых на маршруте было мало. Араты, в большинстве своем очень бедные, забитые, неграмотные, не знали русского языка. Привлечь их в качестве проводников или агентов по закупке и заготовке продовольствия не представлялось возможным. Эти обстоятельства, как показали дальнейшие события, сильно затрудняли ход боевых действий частей Красной Армии по ликвидации белогвардейцев и националистических банд.

Очень сложным оказался вопрос о выделении необходимого количества войск для проведения операции. Требовалось подобрать главным образом кавалерийские части как наиболее подвижные, способные к быстрому маневру в горно-степной местности, особенно при преследовании белогвардейской конницы. В Сибири не оказалось свободных воинских соединений, так как все они были заняты на охране государственной границы, обеспечивали революционный порядок внутри страны и помогали рабочим и крестьянам в восстановлении промышленности, транспорта и заготовке хлеба. К тому же в Красной Армии шла демобилизация старших возрастов. Численность войск в Сибири, как и во всей стране, резко сокращалась.

В ответном письме Главкому Республики В. И. Шорин сообщал, что в настоящее время сибирские воинские части ведут бои против белогвардейских отрядов Унгерна в Забайкалье и на территории Монголии.

* Для разгрома Унгерна был сформирован экспедиционный корпус в составе 35-й стрелковой и 5-й кавалерийской дивизий и сводного отряда П. Е. Щетинкина под общим командованием К. А. Неймана (Нейманис). Бои с отрядами Унгерна велись с 22 мая по 22 августа 1921 года, а его разрозненные отряды были окончательно ликвидированы в сентябре.

Кроме того, информировал В. И. Шорин, «вдоль границы с Монголией и Китаем идет успешная для нас борьба с бандами, нападающими на наши пограничные посты».

Исходя из сложной военно-политической обстановки, Реввоенсовет войск Сибири принял решение как можно скорее завершить разгром отрядов Унгерна на востоке и до наступления заморозков, которые в степных районах наступают очень рано, ликвидировать белогвардейский корпус в Синьцзяне и другие банды.

В разработке военной операции по разгрому корпуса Бакича принял активное участие В. И. Шорин. Василий Иванович зарекомендовал себя талантливым военачальником. Он имел большой опыт планирования и проведения операций крупного масштаба на Восточном фронте при разгроме армий Колчака и на юге, против войск Деникина, а также при ликвидации кулацко-эсеровских банд в Сибири.

Планом операции предусматривалось сначала отбросить белогвардейские отряды, наступающие на Алексеевку, что северо-восточнее Зайсан, и в дальнейшем нанести удар по противнику в трех направлениях: основной — из района Зайсан на Бурчум, Шара-Сумэ, на глубину около 300 километров; вспомогательные удары — со стороны Кош-Ачага (Алтай) на Кобдо (Монголия), и, наконец, из горной Тувы на Улангом (Монголия).

Для действий на основном, главном направлении, против белогвардейского корпуса Бакича, состоявшего в большинстве своем из казачьих частей, выделялась 13-я Сибирская кавалерийская дивизия. Она была сформирована командованием 5-й армии Восточного фронта осенью 1919 года в Зауралье. Многие ее командиры и красноармейцы имели боевой опыт, а полки — высокую боеспособность и славные революционные традиции. Так, ядром 73-го полка были лучшие солдаты бывшего лейб-гвардии конного полка 1-й гвардейской кавалерийской дивизии. В феврале 1918 года этот полк из Жмеринки прибыл в Петроград, участвовал в разоружении анархистских организаций и ликвидации левоэсеровского мятежа, а затем 31 июля того же года был направлен на Восточный фронт, под Казань.

Такой же боевой путь у 75-го Троицкого полка и других подразделений. В частях этой дивизии имелось много местных сибирских крестьян, казаков и рабочих. В списках значились алтайцы П. Е. Иевлев, К. В. Андреев, омичи Е. Е. Вотяков, В. А. Костырев, П. И. Богомолов, семипалатинцы Т. С. Шрамов, И. Ватрушкин, Тоболяки И. Е. Возьмилов, А. Е. Молоков и другие. Значительная часть сибиряков имела боевой опыт и награды за отличия на фронте в первой мировой войне.

Однако имелись и «минусы». Ряд бойцов оказались с разным уровнем военной подготовки, а что касается уровня культуры, то многие были неграмотными. Отдельные мобилизованные еще недостаточно оправились после ранения. Это налагало определенный отпечаток на боеспособность подразделений. К тому же полки были разбросаны на обширной территории юга Сибири и выполняли боевые задачи: 73-й и 77-й полки охраняли границу в районе озера Зайсан, 74-й и 75-й участвовали в ликвидации мелких банд на территории Семипалатинской области, а 76-й полк находился в составе войск Туркестанского фронта и принять непосредственного участия в операции не мог. Штаб дивизии располагался в Семипалатинске.

Таким образом, дивизия могла выступить в поход в составе четырех полков и артиллерийской батареи. Укомплектованность их была разной: 77-й полк (командир В. М. Воробьев, комиссар К. П. Лавровский) имел 200 сабель, 73-й (командир Г. Р. Максимов, комиссар И. И. Рыбинский) — 300 сабель, 74-й (командир Г. И. Гончаров, комиссар С. Н. Старов) — 400 сабель, а 75-й (командир и комиссар М. В. Самокрутов) 450 сабель. В каждом полку имелось по восемь пулеметов. Артиллерийская батарея состояла из четырех 76-миллиметровых орудий. Для охраны тыловых подразделений и для организации переправ через водные преграды дивизии был передан пехотный батальон 184-го полка 21-й стрелковой дивизии, который принял участие в боях только на заключительном этапе. Всего в 13-й кавалерийской дивизии насчитывалось 1350 сабель, 32 пулемета и 4 орудия 19.

Какие же силы противника противостояли дивизии?

По данным нашей разведки, к двадцатым числам августа 1921 года на Шарасумэском направлении в состав белогвардейского корпуса входили 1-я и 2-я Оренбургские казачьи дивизии (по 1200 человек каждая), 7-я Сызранская пехотная и «народная» дивизии (около 1500 человек в каждой), отдельный конвойный конный дивизион и учреждения корпуса. Всего в списках числилось около 5, 5 тысячи солдат и офицеров и более 2, 5 тысячи беженцев. На вооружении имелось 4 исправных орудия, 12 пулеметов, более полутора тысяч винтовок, 2, 5 тысячи сабель и пик.

Следовательно, противник имел численное превосходство в людях более чем в четыре раза, но уступал в оснащении вооружением и боеприпасами.

Уничтожение буржуазно-националистической банды есаула Кайгородова на кобдоском направлении (западная часть Монголии) Реввоенсовет возложил на старого коммуниста, опытного партизана-следопыта Карла Карловича Байкалова (Некундэ). Его сводный отряд состоял из партизан и красноармейцев, а также монгольских цириков (солдат). В него входили 100 иркутских и 40 бийских (алтайских) партизан и стрелковый батальон 185-го полка 21-й дивизии (180 человек, командир Муликов). Был включен в состав отряда и конно-пехотный эскадрон молодой Народно-революционной армии Монголии, насчитывающий 130 бойцов (командир Хас-Батор). Общая численность отряда достигла 450 человек. В нем было много коммунистов, особенно среди партизан.

Банда Кайгородова имела в своем составе свыше 500 вооруженных человек. Они хорошо знали местность и пользовались поддержкой кулацко-байской части населения, что затрудняло боевые действия отряда Байкалова.

В Урянхайском крае (ныне Тувинская АССР) в мае 1920 года был создан объединенный отряд под командованием известного партизана Сергея Кузьмича Кочетова. В его составе было 175 партизан и батальон красноармейцев в 250 человек (командир Ли- зенков). Перед этим отрядом была поставлена задача отразить нападение банды атамана Казанцева (численностью 300 человек), а при прорыве отдельных групп из белогвардейского корпуса — уничтожить их 21.

Чтобы помочь 13-й кавалерийской дивизии осуществить операцию такого большого масштаба в кратчайший срок, Реввоенсовет войск Сибири выдвинул в район Кош-Агача 185-й полк 21-й дивизии с кавалерийским эскадроном 10-й кавдивизии (командир полка Д. С. Фролов).

Начдиву 10-й кавалерийской дивизии Г. В. Херсонскому было приказано подготовить одну бригаду на случай, если потребуется усилить части 13-й дивизии.

Начальник 13-й кавалерийской дивизии П. П. Собенников

Командование 13-й кавалерийской дивизии было возложено на Петра Петровича Собенникова, зарекомендовавшего себя волевым и грамотным командиром.

* Сын морского офицера-артиллериста, Петр Собенников рос в революционной среде кронштадских моряков. Увлечение точными науками привело его в институт путей сообщения. Когда началась первая мировая война, он ушел в армию с последнего курса, успешно закончил Николаевское кавалерийское училище. На фронте проявил героизм, за что был удостоен георгиевского креста. В мае 1918 года Собенников добровольно вступил в Красную Армию и до конца своих дней находился в ее рядах.

Высокий, хорошо сложенный юноша, удачно сочетал в себе кавалерийский задор и трезвый аналитический ум. Он настойчиво вырабатывал в себе нужные качества — целеустремленность, решительность и творческий подход к решению задач. В сложной обстановке умел сохранить выдержку, не терять самообладания. В 1922 году Собенников уже командовал Семипалатинской группой войск, а затем был откомандирован на Высшие Академические курсы усовершенствования командного состава РККА. В аттестации его непосредственный начальник Г. К. Жуков, позднее маршал Советского Союза, писал: «Знаю его как волевого, энергичного и всегда инициативного командира, всегда тщательно продумывающего обстановку. Настойчиво проводит в жизнь принятые решения»22. С 1930 по 1941 год П. П. Собенников занимал командные должности, вплоть до заместителя инспектора кавалерии РККА. В годы Великой Отечественной войны командовал 3-й и 8-й армиями, затем Северо-Западным фронтом. После окончания войны возглавил высшие офицерские курсы Советской Армии.

Операция по разгрому белогвардейского корпуса для Петра Петровича была первой самостоятельной операцией, и потому начальник дивизии до мелочей продумывал все детали предстоящего похода. Часто советовался с начальником штаба Н. А. Пековым, комиссаром Н. Ф. Евсеевым, комбригом К. И. Новиком и другими. «Держу экзамен на зрелость», — говорил он своему близкому фронтовому другу Екатерине Станиславовне.

* Собенникова (Шабловская) Екатерина Станиславовна по призыву Советского правительства пошла учиться в Петроградскую фельдшерскую школу, которую окончила в 1918 году. После школы ее направили на Восточный фронт. В качестве медицинского работника 5-й Армии прошла с боями от Волги до Омска. Познакомилась с начальником штаба 13-й кавалерийской дивизии П. П. Собенниковым и стала его женой.

Но вот, кажется, продуманы все вопросы, учтены вероятные затруднения в походе и в бою, однако начдив неспокоен: разведывательные данные о противнике далеко не полны, нуждаются в уточнении. На театре боевых действий у нас не было агентурной разведки, для ее создания требовались средства и время, а командование дивизии не располагало ни тем, ни другим. Не поступала информация и от китайских властей: где их войска, в каком состоянии, окажут ли какое-либо содействие советским частям…

Особенно большую работу предстояло проделать по подготовке войск к операции. Из Семипалатинска нужно было перебросить на пароходах по Иртышу до города Зайсан 74-й и 75-й кавполки. Этим же путем перевезти штаб дивизии, артиллерию, боеприпасы, продовольствие и фураж. В условиях бездорожья водный транспорт обеспечивал более быстрое и с меньшими затратами средств сосредоточение войск у границы, но доставил много хлопот. «На пристани круглосуточно шла погрузка лошадей, оружия, боеприпасов, продовольствия и фуража», — вспоминал военком дивизии Н. Ф. Евсеев.

Нелегким оказался путь по реке: шли только днем, так как русло реки (фарватер) не было обозначено навигационными сигналами (значками). Старые пароходы часто останавливались из-за поломок, садились на мели, не хватало топлива, не были укомплектованы экипажи. И все-таки, несмотря на большие трудности, полки к указанному времени вышли в свои районы: 73-й, 74-й и 77-й кавалерийские — в село Алексеевку, а 75-й — в район стана Кендырлик, юго- западнее Зайсана.

Чтобы поднять боеспособность войск, Сибирский Революционный комитет и Реввоенсовет войск Сибири по просьбе Собенникова специальным решением увеличили с 12 августа 1921 года всему личному составу 13-й и 10-й кавалерийских дивизий продовольственный паек до двух фунтов хлеба и полуфунта мяса. Кроме того, лошадям выдавали по 9 фунтов овса и 12 фунтов сена в день23. Так как в районе боевых действий не было дорог, то после долгих обсуждений решили отказаться от колесного транспорта, а использовать в обозе для перевозки грузов вьючных животных — буйволов, верблюдов, лошадей. Станковые пулеметы установили на двухколесные тележки (передки от тележек для перевозки артиллерийских снарядов). Получились легкие и удобные степные тачанки. Даже в условиях бездорожья их свободно возили две лошади.

Массу хлопот доставило командованию обеспечение частей снаряжением и обмундированием. За что ни возьмись — везде нехватки: недоставало конских уздечек и седел, торб и подков… Многое приходилось изыскивать с помощью местных Советов и партийных органов. Особенно плохо обстояло дело с обувью и шинелями. Запасная обувь отсутствовала, и красноармейцы вынуждены были сами чинить сапоги и ботинки. В артиллерийском дивизионе, например, собрали все исправные сапоги и обули бойцов батареи, которая собиралась в поход, а оставшихся одели в лапти.

В период подготовки операции и в ходе ее командиры и политработники проводили много мероприятий, направленных на поднятие боеспособности подразделений и частей.

Политаппарат учитывал особенность предстоящей операции: она проводилась на территории РСФСР и соседних государств Монголии и Китая.

Требовались особо высокая дисциплина и выдержка. Нужно было проявить большой такт в обращении с местным населением, строго соблюдать законы, уважать национальные и терпимо относиться к религиозным обычаям. Малейшее проявление вольностей или нарушение порядка со стороны красноармейцев и командиров могло быть истолковано китайскими властями как враждебный акт, не совместимый с интернациональной миссией Советской Армии. Поэтому вся политико-воспитательная работа среди красноармейцев велась под лозунгом: «Поход в Китай и Монголию — демонстрация высокой дисциплины, организованности и силы Красной Армии как армии-освободительницы.

Политотдел подготовил «Обращение к монгольскому народу», которое было написано на монгольском языке. В нем говорилось, что «войска рабоче-крестьянской России вступают в хошуны и аилы как друзья монгольского народа. Вместе с ними вступают в родные пределы войска Монгольского народного правительства, неся избавление стране от всех притеснителей, тягот и иностранного ига. Рабочие и крестьяне России протягивают руку братской помощи доселе угнетенному монгольскому народу».

Огромная работа, проделанная Сибирским бюро ЦК РКП(б), партийными организациями в войсках, положительно сказалась на боевом духе и моральном состоянии красноармейцев. Они горели желанием скорее выполнить благородную интернациональную миссию Красной Армии. «Настроение в наших частях было отличное», — писал военный комиссар дивизии Н. Ф. Евсеев.

• << Назад
• Вперёд >>

• РАЗГРОМ БАКИЧА
• В стане белогвардейцев
• Подготовка операции
• На Бурчум
• Разгром
• Возвращение
• Послесловие
• ПРИМЕЧАНИЯ
• Выходные данные | Иллюстрации
• Все страницы